Татьяна Литвинова - Лекарственные растения. Православный целебник

«Он исцелял молитвой недугующих, подавая им зелие от своей пищи, и спас лечца-армянина», – таким стихом начинается глава «Житие преподобного отца нашего Агапита, врача безмездного» в Патерике Печерском.

Начало монашеской жизни на Руси положил основатель Киево-Печерской лавры преподобный отец Антоний. Он подвизался в искусстве врачевания на горе Афон. С ним это искусство пришло в Киевскую Русь. Именно об этом драгоценном знании врачевания и повествует в Киево-Печерском Патерике монах Поликарп. По свидетельству монаха, отец Антоний «исцелял больных пищей своей, а они думали, что получают от него врачебное зелье, и выздоравливали его молитвою». Этой пищей была похлебка из трав.

Дар врачевания унаследовал ученик отца Антония – отец Агапит. Попав в монастырь, он ни разу не покинул своей кельи. Но слава о нем шагнула далеко за пределы Киева. Агапит излечил киевского князя Владимира, поскольку прекрасно знал, «каким зельем лечится какой недуг». Когда Владимир Мономах попросил у преподобного лекарской помощи, посыльный принес ему целительное снадобье. Князь выпил его, стал здоров и сам пришел в монастырь, чтобы отблагодарить своего спасителя. Денег отец Агапит не взял, а князь вряд ли догадался, сколь горячи были молитвы, в которых преподобный врачеватель подвизался день и ночь во имя княжьего исцеления.

Врач-армянин, язычник, о котором упоминает Патерик, лишился заработка, оттого что больные стали искать спасения только у пещеры о. Агапита. Разъяренный язычник, знавший пропорции смешения полезных и смертельных снадобий, выдумывал способ отравить преподобного, но однажды узнав его близко – сделался христианином.

Так называемые шпитали – лечебницы – при монастырях стали создаваться спустя столетие после Крещения Руси. Древнерусские монахи пользовали больных травяными сборами, и вскоре киевские князья стали обращаться к ним, а не к лекарям-иностранцам.

В народе сохранялась слава о православных врачевателях – и эта слава дошла до наших дней. «Возлюбленный врач наш» – так называл первого христианского врачевателя, евангелиста Луку, апостол Павел.

Через три столетия, когда начались жестокие гонения на христиан, великомученик врач Пантелеймон не раз повторит слова апостола Павла: «Смерть, где твое жало?»

Врачевание именем Христовым в те горькие времена нередко стоило жизни.

До императора дошла весть о великой славе врача Пантелеймона, лечившего безмездно, то есть бесплатно. Нуждающихся в помощи святой Пантелеймон лечил с Христовым именем, с которым и принял вскоре жестокую смерть.

Казни, одна за другой изобретаемые могучим правителем для смиренного врача, оказались бессильны: святого не брал меч, а дикие звери, которые разорвали бы на части любого, кротко сидели в его ногах. На его теле заживали раны от кипящего олова. На его теле срастались переломы от колесования. Когда святого Пантелеймона призвало Небо, он сам попросил воинов усечь свою главу. Не кровь, а молоко потекло из его раны, а маслина, к которой привязали святого во время истязаний, покрылась зрелыми плодами. Так, может быть, впервые стала абсолютно зримой связь между христианской молитвой, врачеванием и растением.

Эту мощную связь не разрушили 17 прошедших столетий. И до сих пор великий православный врачеватель помогает недугующим, которых за эти века стало еще больше. Теперь нам помогают иконы Пантелеймона. В правой руке святой держит ларец с целебным зельем, в левой – маленькую ложечку. К Пантелеймону обращаются с молитвой об излечении от любых недугов и немощей.

Монахи далекого и загадочного Востока тысячелетьями повторяют: очистка тела – это малая часть задачи, главное – очистка ума. Но за семью печатями хранят они секреты лечебных снадобий.

А в христианской Европе уже в Средние века лечение травами стало обычным церковным служением, христианским долгом иноков и послушников. При монастырях взращивались «аптекарские сады». Монахи составляли для больных сборники рецептов и молитв – травники. Главное место в травниках отводилось молитве. Передача монастырских ботанических сведений долго существовала в устной традиции, а Гуттенбергово изобретение – печатный станок – позволило распространять травники за пределы монастырей. Так, первый русский травник был напечатан в 1588 году.

На Руси сведения, которые впоследствии вошли в травники, изначально передавались из уста в уста еще в языческие времена. Логично, что знания были своеобразной смесью отрывков из древнегреческих трактатов по ботанике и рецептов, которые предлагала уже непосредственно русская природа. Например, о лечебных свойствах сосны, а именно о так называемых «слезах» хвойных деревьев, устные травники почерпнули сведения у античного философа и ботаника Теофраста, и эти сведения прекрасно срослись с древнерусскими наблюдениями.