Андрей Левшинов - Как найти точку опоры, чтобы перевернуть к лучшему свою жизнь

– А какие цвета вносит работа с Андреем Алексеевичем Левшиновым?

– Для меня это цвет небесно-голубой – раз, белый – это два, и иногда это цвет красный, который ближе к бордовому – три.

Вообще, эти музыкальные энергии, эта музыка, которая льется, она иногда проявляется у меня в виде цвета. Такое бывает, хотя это не дает никакого четкого результата и в этом нет никакого смысла.

– А эти потоки, они разные по ощущениям?

– Каждый из них обладает своим настроением: бывают агрессивные потоки, бывают амебные – совершенно никакие, как пластилин, бери и лепи, что хочешь, а бывают и строптивые. Но потом это все совершенно стирается и остается только музыка. Все эти подводные, закулисные вещи, я считаю, никому не интересны и не важны. Главное в нашей совместной с Андреем Алексеевичем работе состоит в том, чтобы то, что мы делаем, приносило людям радость, приносило пользу, оставалось в сердцах чем-то добрым. Это основная задача. А уж как это все происходит – собственно, не так и важно.

– Денис, а словами можно объяснить, как писать музыку?

– Нет.

– И в то же время как Андрей Алексеевич передает Вам те идеи, которые раскрываются в музыкальных произведениях?

– Андрей Алексеевич очень точно умеет передать настроение…

– Состояние?

– Совершенно точно, состояние. Он передает его мгновенно и очень точно. Это состояние запоминается. Оно каким-то образом откладывается, отпечатывается где-то, и когда заканчивается всякая суета, и я наконец-то имею возможность заглянуть в себя – спокойно, медленно дыша, вот тогда я могу обратить внимание на тот след, который оставляют эти состояния, возобновить их снова.

– Они Вам интересны?

– Они мне очень интересны, они мне даже очень полезны, я бы так сказал. И для себя, и для здоровья, я Вам серьезно говорю.

– А как происходит работа над песнями, которые начал писать Андрей Алексеевич?

– Я был очень удивлен, когда Андрей Алексеевич при очередной нашей встрече вместо того, чтобы начать объяснять идею нового произведения, вдруг достает пачку листов, на которых достаточно крупным почерком написан текст – графически видно, что это куплеты. У меня сразу же закралась мысль, что это может быть, но я, честно говоря, такого не ожидал. Я привык, что мы делаем музыку, и делаем ее определенным образом. Андрей Алексеевич объяснил происходящее: «Я летел в самолете после Гранд-Мастер-Класса, что-то ко мне пришло, и я понял, что выразить это можно только словами». Есть, видимо, и такие энергии, которые выплескиваются только с помощью слов. Андрей Алексеевич зачитал мне стихи в той ритмике, которую он в себе чувствовал.

– Наверное, для Вас было неожиданным их содержание?

– Верно. Я, честно говоря, совершенно не понял, что к чему, потому что, например, те тексты, которые используются в той группе, где я играю, абсолютно другого плана. Но я решил, что у меня нет никакого иного способа вникнуть в тексты Андрея Алексеевича, как просто сесть над ними работать. Что я и сделал. И, к моему удивлению, мелодии полились просто рекой. Я столкнулся с тем, что у меня к одному тексту было написано две-три, а то и четыре совсем разных мелодии. Была даже такая ситуация, когда я аранжировал, то есть привел практически к готовому знаменателю одну песню в двух совершенно разных вариантах, с двумя совершенно разными мелодиями, и нам с Андреем Алексеевичем пришлось выбирать, на каком остановиться.

В результате я понял, что тексты Андрея Алексеевича, несмотря на их непривычность – непривычность такого изложения идеи, дают мне возможность написать мелодии – такие воздушные, легкие, работой над которыми я раньше особенно не злоупотреблял, потому что немножко все-таки другое у меня музыкальное направление. А эти тексты – видимо, Андрей Алексеевич настолько хорошо представлял себе, как они должны звучать – проросли именно в том виде, в котором получились.

– А как Вы их записывали?

– Очень просто. Я сразу поинтересовался: Андрей Алексеевич, есть ли опыт исполнения, пения, вокальных навыков. Андрей Алексеевич сразу сказал: немного, но он постарается использовать все свои внутренние энергетические силы, чтобы исполнить все как можно лучше.

– И как происходила запись?

– Оказалось, что Андрей Алексеевич потрясающе легко всему учится. Задача, собственно, состояла в том, чтобы наполнить пение эмоцией, наполнить его энергией нужного качества, сделать это в хорошем, добром расположении духа, и, мне кажется, это удалось.