Павел Евдокименко: Быть здоровым в нашей стране

Осложнения, конечно, тоже случаются, но не часто. В наши дни, по статистике, примерно в 1–7 % случаев.

Еще раз подчеркну — метод очень хорош. Вот только используют его чаще, чем нужно. И порой, как в случае с вышеупомянутой 28-летней девушкой, в погоне за деньгами нейрохирурги берутся «цементировать» даже маленькие гемангиомы, которые вообще не нужно трогать.

А что же с такими гемангиомами делать?

Да ничего! Если гемангиома небольшая, не растет в размерах, и, как чаще всего бывает, не доставляет никаких проблем, нужно ограничиться лишь наблюдением. Для контроля время от времени делайте компьютерную или магнитно-резонансную томографию (поначалу примерно раз в год, потом — реже), и всё. Никакого лечения не требуется!

Беспокоиться нужно только в том случае, если гемангиома быстро увеличивается в размерах или занимает уже более 50–60 % тела позвонка. Вот в этом случае и в самом деле нужно подумать об операции — о чрескожной вертебропластике.

Такую большую гемангиому желательно «цементировать».

Ведь в том месте, где «расположилась» большая гемангиома, костная структура позвонка разрушается. И если гемангиома занимает больше половины тела позвонка, при неудачном движении или поднятии тяжести дефективный позвонок может сломаться. Произойдет так называемый компрессионный перелом позвоночника. Который, впрочем, мы тоже можем вылечить все той же чрескожной вертебропластикой.

Итак, запоминаем: большие гемангиомы — цементируем, маленькие — наблюдаем. И ничего не боимся. Гемангиома в наше время абсолютно не повод для паники!

О грыжах позвоночника и гемангиомах мы поговорили. Это такие «болячки», о которых, с одной стороны, можно спорить: кто-то будет утверждать, что грыжи диска или гемангиомы — это ужасно. А кто-то будет доказывать, что не так уж они страшны.

Но при всех этих спорах грыжи дисков и гемангиомы по крайней мере…. материальны, что ли. Их хотя бы можно «пощупать» — то есть увидеть на томограмме.

Ну а предположим, что на томограмме позвоночника у вас ничего не нашли. Совсем ничего. И на снимке позвоночник у вас почти идеальный.

Однако спина у вас побаливает, а врач очень, ну о-о-очень хочет вас полечить. За деньги, конечно.

Что же ему, бедняге, делать? От какой болезни вас исцелять? Какой диагноз вам придумать?

Элементарно, Ватсон! В этом случае на помощь «энтузиасту» платного лечения придет «универсальный диагноз всех времен и народов» — остеохондроз позвоночника.

Эту болезнь при желании можно найти у всех и всегда. По одной простой причине —

ПОТОМУ ЧТО ТАКОЙ БОЛЕЗНИ НЕТ.

— Как это — нет? Вы там, уважаемый автор, часом со стула не упали? Головой не ударились? Вон же у всех находят остеохондроз, а вы говорите — его нет.

Все верно. Остеохондроз находят. И он есть. Но болезни такой нет. Совсем запутал? Хорошо! Люблю я это дело — сначала запутать, а потом вместе распутывать. Потому что так легче усваивается и лучше запоминается.

Ну что, давайте потихоньку распутывать?

Итак, что же такое остеохондроз?

Если спросить об этом любого целителя, не имеющего медицинского образования или какого-нибудь массажиста, то в подавляющем большинстве случаев мы услышим ответ: «Остеохондроз — это отложение солей в позвоночнике».

Раньше так говорили даже многие врачи. Сейчас, слава богу, они так говорить перестали.

Почему «слава богу»? Да потому, что отложение солей в позвоночнике — это глупость. Соли в позвоночнике не откладываются. Но если целителям с массажистами говорить о солях в позвоночнике еще позволительно, то врачам такое произносить просто неприлично. За такой ответ на экзаменах в мединститутах обычно сразу ставят двойку.

Кстати, а откуда вообще взялся миф об отложении солей? И почему он стал таким популярным?