Майкл Айлвин - Жизнь без границ. История чемпионки мира по триатлону в формате Ironman

Тем не менее он сделал один демонстративный жест, после которого мое хорошее настроение ухудшилось. У него была коробка сигар, и он всегда говорил, что будет курить их в процессе тренировки чемпиона мира по Ironman. Теперь у него был чемпион, и я подарила ему еще несколько сигар на нашей встрече в Сингапуре после Коны. Почти сразу же после моего прилета в Таиланд он отдал мне эти сигары обратно, не проронив при этом ни слова. Мне было крайне тяжело, что я вызвала столь сильный гнев у человека, которому всегда хотела сделать что-то приятное.

Теперь я знаю, что такое всегда происходит с Бреттом после побед, подобных моей в Коне. Он впадает в депрессию. Я понимаю это потому, что в определенной степени испытываю те же чувства. Сначала ты погружаешься в эйфорию, затем вдруг ощущаешь пустоту – и перед тобой открывается новый и бесконечно длинный путь. Я понимаю все это умом, но в тот момент подобная перемена в наших отношениях казалась мне невыносимой. Я нуждалась в одобрении со стороны Бретта. Ведь я только что победила в величайшей гонке в мире, и я была искренне благодарна ему за то, что он помог мне этого добиться. Однако я не могла больше делиться с ним своими чувствами. Он просто закрылся и не хотел ничего признавать.

Столь же большую боль мне причиняло то, что я понимала, откуда произрастают корни его депрессии. Все, чего он когда-либо хотел в своей команде – это найти спортсменов, помочь им добиться успеха, управлять ими и с их помощью брать себе под крыло других новых спортсменов. Мои действия подрывали эту систему. Он смог быстро превратить меня в звезду, и теперь я, с его точки зрения, просто начала охотиться за деньгами.

Это задело меня за живое, и я уверена, что Бретт хорошо понимал, что происходит. Он всегда знал, насколько для меня важно развиваться. Я помогала менее удачливым спортсменам еще до того, как начала заниматься триатлоном. По этой же причине я поехала в Непал. Это была моя жизнь. Каждую неделю я проводила много часов, помогая другим членам команды. Перед началом сезона я проводила кучу времени вместе с Алексом и Бреттом, занимаясь разработкой стратегии развития команды. Мне совершенно не нравилось, что действия Бретта поставили мою преданность команде под сомнение. Но при этом мне нужно было думать и о себе, и я никак не могу понять, почему невозможно сочетать и то и другое.

Мне совершенно не нравились новые, холодные отношения с Бреттом. Я глубоко ценила все то, что он для меня сделал. Я нуждалась в нем. Мне хотелось работать с ним и дальше и казалось, что без него я просто не смогу добиваться успеха.

Перед тем как дела начали налаживаться, произошло еще несколько неприятных событий. Соревнования в Пхукете были достаточно уникальными, учитывая длину дистанции – точнее, это была обычная олимпийская дистанция, но с более длинным велосипедным этапом. Я пришла к финишу лишь четвертой. После этого я отправилась домой на Рождество.

Однако проблемы усиливались, причем сразу на нескольких фронтах. Во-первых, наша команда еще не решила, кто из велопроизводителей будет нашим основным спонсором. Одно из условий моего нахождения в команде состояло в том, что у меня должен был быть тот же велосипедный спонсор. Прежний спонсор был готов к продолжению контракта, но теперь ему нужно было обсудить условия не только с Алексом (представлявшим команду), но и с Беном (выступавшим от моего имени). Кроме того, я так и не получила призовые деньги за победу на Гавайях, из которых должна была заплатить Бретту его бонус. А помимо всего прочего, во время нашего пребывания в Таиланде Бретта ударило током в ванной. От удара он пролетел через всю комнату, после чего начал страдать от кратковременной потери памяти и от периодических приступов. Все это напугало его жену Фиону «до усрачки» (говоря словами самого Бретта). Я не уверена, что он оправился от той травмы до сих пор.

Все эти события сложились в достаточно взрывоопасный коктейль. Бретт был изрядно обеспокоен всеми советами, исходившими от людей, которых он называл «командой Крисси». Он предпочитал работать по-другому. Ему нравилось, когда я следовала только его приказам, но теперь мне помогали и другие люди, причем по огромному кругу вопросов – от тренировок до физиотерапии. Бретт начал нервничать. Его напрягало отсутствие решения в отношении велосипедного спонсора, ведь он планировал как можно быстрее закончить с этим делом, чтобы будущее команды на следующий год было гарантировано. Мы уже договорились по всем основным условиям, но спонсор тянул с подготовкой контрактов, а значит, мы не могли их подписать. Разумеется, Бретт винил в этом Бена и меня.