Майкл Айлвин - Жизнь без границ. История чемпионки мира по триатлону в формате Ironman

У меня был шанс, что меня примут в команду Бретта Саттона. Тим рассказал мне и об этом. TBB была новой командой профессиональных триатлетов, основанной голландским предпринимателем Алексом Боком, живущим в Сингапуре и владеющим сетью веломагазинов в Азии. Бретт Саттон был назначен главным тренером, и с ним в команду пришли некоторые из лучших триатлетов в мире.

Когда поезд прибыл, я распахнула дверь и попыталась промчаться по платформе с грацией породистого животного. Правда, необходимость тащить по снегу 20-килограммовый велосипед не способствовала этому. Да и когда я оглянулась по сторонам, тираннозавров я не заметила.

Зато в мою сторону направлялся какой-то ничем не выделяющийся парень. Я представляла себе архетипичного тренера, и этот человек был его полной противоположностью. Он был не выше пяти футов и шести дюймов, в любом случае ниже меня. На нем были бесформенные синие треники, в разных местах закрепленные резинками и заправленные в угги. Брюшко и редеющие волосы. По моим прикидкам, ему должно было быть около пятидесяти лет.

Его вид застал меня врасплох, но совсем сбило меня с толку то, что он подал мне руку и с сильным австралийским акцентом подтвердил, что он действительно Бретт Саттон. Я была ошеломлена, но и странным образом обнадежена. Я поняла, что смогу справиться с этим парнем. Он был дружелюбен, и я сразу заметила его большие голубые глаза, излучавшие доброту. Я тут же забыла о том, что собиралась вести себя как породистое животное. «М-м-м, – думала я, – значит, это и есть Бретт Саттон». Он казался теплым и радушным. Возможно, его просто недопонимали. Была и еще одна проблема. Восемь лет назад он признал себя виновным в непристойном поведении в отношении пловчихи-подростка, которую он тренировал в 1980-е годы. Преступление произошло давно, но мне нужно было обдумать ситуацию. Я собиралась спросить совета других спортсменов, присмотреться к нему и сделать выводы.

Был субботний вечер, и в первый раз я познакомилась с «методами» Бретта, когда он «сплавил» меня двум своим спортсменам, Сэму Ренуфу и Лиззи Гессинг. Вопроса о том, чтобы помочь мне обустроиться или найти еду, даже не возникло. «У меня завтра выходной, – сказал он на прощание. – Так что ты меня не увидишь. Сэм отведет тебя на встречу с Эндрю Джонсом и Стивеном Бейлиссом в 8 утра. Потом на пробежку. До встречи в 7 утра понедельника в бассейне». Сэм и Лиззи встретили меня так же тепло, как и их предполагаемый тренер-зверь. Пока все шло нормально. На следующее утро Эй Джей и Стивен были столь же дружелюбны, и мы отправились на пробежку под падающим снегом. И это была именно легкая пробежка. Мне ужасно хотелось бежать быстрее. Я видела, что Эй Джей и Стивен внимательно смотрят на меня, и начала чувствовать, что откуда-то издалека за мной следит и Бретт.

Предполагалось, что остаток дня мы будем отдыхать в квартире. Конец недели был для меня самым тяжелым и самой тяжелой частью моей карьеры как профессионального спортсмена. Я просто не могла расслабиться. Я поняла, что никогда не сижу просто так, ничего не делая. Я не видела ни одного эпизода сериала «24 часа», а Сэм и Лиззи смотрели одну серию за другой. Похоже, это было все, чем они занимались – тренировались и смотрели сериалы. Я честно уселась с ними на диван, но не смогла посмотреть больше одной серии. Решила несколько судоку, побродила по деревне – в общем, сделала все, чтобы не сидеть без дела. Мне предстояло многому научиться.

Рабочая неделя началась в 7 утра в понедельник. Все спортсмены Бретта были в бассейне. Меня удивил режим – все были очень пунктуальны, мало общались друг с другом. Вдобавок я удивилась, что вместо одной общей тренировки Бретт устроил множество индивидуальных. У каждого спортсмена была своя программа, разработанная специально для него. Фраза «Нет двух одинаковых спортсменов» была одной из мантр Бретта.

Первое, что он заметил в моем плавании, – это то, что я слишком надеялась на ноги. Остаток тренировки я проплавала в лопатках и с колобашкой. К концу стало понятно, что точность его первого замечания была очевидна. Так я впервые столкнулась с тем, что Бретт был прав.

Еще он сказал, что знает, что у меня нарушено пищеварение. Этот парень был наглым и бесстыжим, но свое дело знал. «Я настолько прав, что сам боюсь этого» – одна из его любимых фразочек. Даже когда он бывает неправ, все равно страшно, и это нужно принять. У него железная воля, и Бретт требует ей покориться, если ты желаешь тренироваться у него.