Дмитрий Федоров - Виктор Тихонов. Жизнь во имя хоккея

Наверное, Витьку можно было изначально в ЦСКА как-нибудь пристроить. Но и Виктор, и Василий решили, что ему лучше пройти свой путь – пообтереться, пока он молодой, в «Дмитрове». Затем была «Северсталь», когда подрос. В 2008 году выиграл бронзу молодёжного чемпионата мира. И его признали лучшим нападающим турнира, он пять шайб забросил.

Приехал из аэропорта с медалью и на диване в нашей квартире их вдвоём с дедом фотографировали журналисты. Вот так он начал свой путь. И хорошо, что вначале всё было неброско, без шума, без пафоса.

Это уж потом, после успеха на молодёжном чемпионате мира, он перебрался в НХЛ – в «Финикс Койотис».

У Витьки образования – средняя школа. Я его маме Татьяне всегда говорю: «Если есть возможность учиться, надо повышать своё образование. Диплом не повредит в дальнейшей жизни». И очень просила, чтобы она заставляла его читать, потому что теперь многие живут в компьютере. И вот недавно спрашиваю: «Вить, ты что-нибудь читаешь?». А он отвечает: «Читаю, но на английском». Ну, что тут скажешь!

Когда он появляется в Москве, всегда ко мне приезжает. Я стараюсь что-нибудь вкусное приготовить, и он всегда говорит: «Ой, как хорошо накормила». У нас с ним нормальные отношения. Я ему говорю всё, что думаю. Иногда даже неприятные вещи. А кто ему ещё скажет? Я ему не резко говорю – не в лоб. Могу напомнить, как мы окрошку под шампанское ели-пили, как дед предупреждал о том, что победа обязывает, что легко всё растерять.

Муж мой в начале сезона ещё съездил в Санкт-Петербург на матч Вити. А вскоре попал в больницу. И так получилось, что 24 ноября его должны были выписать домой. Я купила специальную кровать, на которой ему было бы легче лежать, на которой за ним было бы легче присматривать, ухаживать. Всё мы устроили, вымыли квартиру – готовились к его возвращению домой.

Я была у Виктора Васильевича в пятницу, 22 ноября. Сказала ему:

– Витя, больше не приеду к тебе, в понедельник жду тебя дома.

Он меня погладил по руке и говорит:

– Тебе будет очень сложно.

А я успокаиваю:

– Да что ты, я уже договорилась с сестричками, они будут дежурить.

А потом рассказала ему про кровать:

– Она такая, что тебя не надо будет переворачивать, она сама переворачивает.

В общем, мы поговорили, но ему было уже так плохо, так плохо…

А в воскресенье Витька прилетел в Москву на игру против ЦСКА. И сказал: «Поеду деда проведать». Мы на тот момент ещё не знали, что он уже в реанимации. И так получилось, что Витька его видел последним.

Я была у Виктора Васильевича в пятницу, 22 ноября. Сказала ему: – Витя, больше не приеду к тебе, в понедельник жду тебя дома. Он меня погладил по руке и говорит: – Тебе будет очень сложно.

Он потом рассказал: «Дед меня еле обнял». Силы оставляли его, сердце останавливалось. Витя был последним там из родных и близких. Конечно, он после этого ко мне не заезжал – сразу поехал в расположение команды, на игру. И всё это неслучайно – у них с дедом была какая-то особенная мужская солидарность.

И я вижу у Витьки настоящий мужской характер. И тот матч против ЦСКА, тот надрыв, то горе – всё это разом, всё это закалило Витьку. Когда проходишь через такие вещи, когда преодолеваешь – это с тобой навсегда остаётся. На всю жизнь.

Верю, что Витька сможет всё в жизни сделать достойно.

Конечно, побаиваюсь… Как у него завершится сезон, как всё впоследствии сложится, что ему будут предлагать в СКА или за океаном, как будут его домашние на это реагировать? Я всегда и его жене Евгении, и маме Татьяне говорю: «Учтите, это его работа. Пока он жив и здоров, должен и заработать, и получить удовольствие, потому что другой профессии у него нет. Где гарантия, что он станет тренером? Тренер – это совсем другая профессия».

Витьку словно ведёт судьба. Почему там, в больнице, в реанимации не я оказалась, а Витька? Значит, так надо было. Я ждала дома в тот день, а он оказался там. И Виктор его узнал, хотя был совсем плох. Наверное, внук, склонившийся к нему, это последнее, что он увидел, что он воспринял перед смертью.

Не могу назвать себя очень уж суеверной, но… Всё-таки верю, что это неслучайно. Какой-то знак. Знак судьбы!

Я необычайно рада, что так всё сложилось! Что выиграла команда, за которую Виктор боролся. Он был против засилья американцев в ЦСКА. Говорил об этом на всех уровнях. И вот, к счастью, пришёл нормальный российский тренер, и армейцы завоевали золотые медали. Словно в память о Тихонове. Словно отдали ему своей игрой дань уважения!