Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

Тем временем следом за Молина из калитки вышли еще двое мужчин, которые пристроились к парочке чуть сзади. Канто сразу догадался – это была охрана главаря «миристов». Мужчины явно были вооружены – на это указывали движения их рук, которыми они периодически похлопывали себя под левыми подмышками, где обычно крепится наплечная кобура. Понимая, что одному ему с этой троицей не справится, Канто тронул автомобиль с места, рассчитывая лишь узнать, куда направляется это семейство. Как оказалось, целью их похода был магазин на проспекте Ла Монтанья Сур. Видимо, им нужно было пополнить свои продуктовые запасы, после чего они должны были вернуться назад домой. Вполне удовлетворенный этим выводом, Канто рванул с места свой «Фиат» и помчался в штаб-квартиру СИФА, чтобы срочно сформировать группу захвата и вернуться на Рио Тольтен во всеоружии.

Народ на финальную игру стал прибывать к стадиону уже за два часа до ее начала – в половине шестого вечера. Причем значительную часть болельщиков составляли приезжие – гости из Армении и Киева. Они приехали в Москву разными путями – кто на поезде, а кто на самолете – и теперь шли на стадион большими колоннами, неся в руках плакаты, с помощью которых они собирались поддерживать своих любимцев во время игры.

Игнатова, Оленюка и опознавателей к стадиону привезли на автобусе, который выделил столичный ГУВД. Впрочем, автобус был не один, а целых пять – на четырех других к месту предстоящего матча приехали сотрудники МУРа и других подразделений московской милиции, которым тоже предстояло участвовать в поисках и задержании «боксера». Им всем были розданы его фотороботы, которые они держали при себе. Руководил этой операцией начальник МУРа Владимир Корнеев, который должен был ежечасно докладывать о ее ходе начальнику ГУВД Самохвалову, а уже тот – министру Щелокову, который в данную минуту находился у себя в кабинете на улице Огарева, 6. Приезжать на матч он не стал, предпочтя наблюдать за ходом игры по цветному телевизору, установленному в его кабинете.

Обычно на такого рода спортивные мероприятия выделялись значительные силы милиции – до одной тысячи сотрудников. Но на этот раз их число увеличили до полутора тысяч, в виду чрезвычайности происходящего – задержания опасного преступника. Были подтянуты и другие службы: например, вокруг стадиона расположились десять машин «скорой помощи», в каждой из которых дежурили по два врача.

К каждому из опознавателей были приставлены по трое сотрудников МУРа, причем все они были рослые, спортивного вида. Они были вооружены боевым оружием советского милиционера – пистолетом «Макарова». Им предстояло по первому же сигналу от своих подопечных задержать преступника.

За час до начала игры, когда первых зрителей начали пускать на трибуны, опознаватели и их сопровождающие двинулись на стадион – каждый к своему выходу. Поскольку перекрыть они могли только четыре входа, на остальные были направлены лишь сотрудники милиции, которые успели внимательно изучить фоторобот преступника.

Нонна, которая внезапно увидела, что ее собирается увести на стадион не Оленюк, а совершенно незнакомые ей милиционеры, обратилась к сыщику с вопросом:

– А разве ты со мной не пойдешь?

– Я приду чуть позже – мне надо проконтролировать действие моих коллег здесь, – ответил сыщик тоном, который не подразумевал какие-то споры по этому поводу.

Поэтому женщина лишь вздохнула и направилась к месту назначения.

– Ты обманул такую женщину – мечту поэта, – покачал головой Игнатов. – Когда она узнает, что ты улетел без нее в Киев, она наложит на себя руки.

– А ты на что, Алексей – будешь следить за ее руками, – ответил Оленюк.

– Только за ними или можно присовокупить к ним и другие части тела?

Прежде чем ответить, Оленюк смерил приятеля суровым взглядом и спросил:

– Ты «Евгения Онегина» читал?

– В школе проходили.

– Тогда ты должен помнить прекрасные строчки из этой бессмертной поэмы: «Но я другому отдана, я буду век ему верна».

В это время к ним подошел Болеслав Ткачук, с которым у Оленюка был уговор – он должен был помочь чекистам опознать и задержать Зольского. Поэтому, простившись с Игнатовым, который отправился на стадион, Оленюк направился в другую сторону – к входу в гостевую ложу, куда должен был вскоре подъехать Зольский.

Зольский уехал с работы за три часа до ее окончания, чтобы до начала финального матча успеть заехать в два разных места: сначала встретиться с Моголом, а затем с Моченым. Вору в законе он должен был передать фотографию Анатолия Кожемякина с тем, чтобы Могол сегодня вечером смог послать к нему человека, которому предстояло нанести увечье спортсмену. Встреча с вором состоялась в кафе-чубуречной «Ландыш», поэтому «топтуны» из 4-го отдела (наружное наблюдение) Оперативно-поискового управления ГУВД Москвы, сидевшие на «хвосте» у Зольского, не могли знать, с кем он встречается.