Дмитрий Соколов-Митрич - Мы здесь, чтобы победить - семь историй о лидерстве в бизнесе и спорте

Второй человек в России, который взошел на высочайшие вершины всех семи континентов (шесть из них покорены в течение одного года). Три успешных восхождения на гималайские восьмитысячники, включая Эверест. Восемь успешных восхождений на семитысячники. Две лыжные экспедиции к Южному и Северному полюсам.

Однажды на Эвересте я четыре часа сидел в палатке и разговаривал с собственными ботинками. Это было в штурмовом лагере на высоте 8300 метров. Я был абсолютно уверен, что они живые, мы с ними делаем одно дело, с их мнением нужно считаться. Мои ботинки на меня смотрели и поторапливали: «Шеф, шеф, цигель-цигель, пора идти, ну сколько можно здесь сидеть!» Я им отвечал: «Да, да, конечно, пора. Я вот только сейчас чаю попью, хорошо?» – «Да попей, конечно, мы же без тебя все равно никуда не уйдем, но только, пожалуйста, поскорее!»

Это было на спуске, в тот день я уже сходил на вершину. С 8300 до 8848 поднялся сравнительно быстро – за шесть часов вместо стандартных девяти. Первым вернулся в штурмовой лагерь и решил немного поспать. Проснулся в шесть утра, а вышел из палатки только в десять. Все это время я пытался собраться, хотя все уже было на мне, даже те же ботинки. Это был не сон, это была галлюцинация наяву. Очень опасное состояние, которое на таких высотах случается часто. От недостатка кислорода мозг начинает давать сбои, причем в первую очередь страдает мозжечок, а он как раз отвечает за первичные функции. Появляется нарушение координации, галлюцинации, амнезия. Великий альпинист Рейнхольд Месснер описывал, как в таком же состоянии был абсолютно уверен, что идет в гору не один, а в связке. Он разговаривал со своим мнимым попутчиком и даже делился с ним едой. Иногда эти «сны наяву» приводят к трагическим последствиям. Человек может запросто шагнуть в пропасть – если ему кажется, что там ровная дорога. Мне не раз приходилось выводить людей из этой «горной комы» и тем самым спасать им жизнь.

Но большинство смертей на высокогорье происходят не от того, что люди срываются и разбиваются. Чаще всего они просто садятся на камушек и тихо умирают. Помочь им на такой высоте практически невозможно, случаи спасения единичны. Максимум, что ты можешь для них сделать, – посидеть рядом две минуты. Склоны на подступах к вершине того же Эвереста усеяны мертвыми телами, их там около трехсот, каждый десятый восходитель не возвращается домой. Эвакуировать мертвое тело с такой высоты – очень дорогостоящая операция, не каждому по карману. Если бы не шерпы, которые время от времени сбрасывают мертвые тела в пропасть, расчищая маршруты для коммерческих экспедиций, идти к высочайшей вершине мира пришлось бы в буквальном смысле слова по трупам.

Хотел бы я продолжить тот разговор с ботинками? Нет, пожалуй, не стоит. Хотя… С тех пор я иногда смотрю на них и думаю: «Что-то вы, братцы, недоговариваете…» А они как будто все понимают, но сказать ничего не могут.

Мое детство прошло в подмосковном Болшево, в военном городке. Я не был бесшабашным подростком, среди друзей у меня всегда была репутация человека, не равнодушного к истине, и мне доверяли роль арбитра в конфликтных ситуациях. Это у меня от мамы. Она мне с детства прививала правильные жизненные установки, читала стихотворение «Если» Редьярда Киплинга, учила высоким целям, поднимала планку амбиций.

Однажды я влюбился в одноклассницу, мне тогда было лет десять. Я мечтал прийти к ней в гости, но никак не мог найти предлог и долго ломал голову. А потом вдруг подумал: а почему я не могу прийти и прямо вот так и сказать: «Здравствуй, я пришел к тебе в гости». Попробовал – оказывается, этот метод отлично работает. Оказывается, прямота и честность – самый эффективный способ добиться своего. Решил попробовать еще раз. В те целомудренные времена на школьных дискотеках нам запрещали выключать свет. Точнее, так: учителя делали вид, что запрещают, а дальше шла такая дурацкая игра, кто кого перехитрит. Как только преподаватель за порог – дети свет выключали, потом учитель приходил и снова его включал, и так до бесконечности. Мне это надоело. Я пришел прямо к директору школы и честно, глядя ей в глаза, попросил разрешения провести в нашем классе дискотеку в темноте. Пообещал, что ничего плохого не случится, под мою ответственность. К удивлению всего класса, директриса разрешила. Наверное, она просто увидела перед собой взрослого человека, а не хитрого ребенка, который хочет ее обмануть.