Олег Мильштейн: Надежды и муки российского футбола

Футбол парадоксален, без всякого сомнения, как парадоксальна всякая игра. Парадоксально любое поведение человека, которое строится на большом мастерстве, а мастерство всегда не гарантировано и непредсказуемо. Движение человека в спорте должно быть совершенно глубинно, оно не может быть построено заранее, гарантированно, на логической основе – это всегда есть акт творчества и спонтанности. Там, где это есть, всегда есть парадоксальность. Поэтому в спорте вообще, несмотря на всю техничность игроков, всякую там дисциплину и выполнение установок тренера, всегда много парадоксов. Если бы спортсмен понимал глубинно, насколько чудесно строится движение из «ничего», может быть, это пугало бы его настолько, что в психологическом плане он был бы чаще подавлен, чем это с ним иногда случается. То есть непонимание глубинных процессов того, как строится движение, заменяется, замещается хорошим ребяческим легкомыслием. Вообще говоря, если бы мы знали, как мы сложно живем, можно было бы умереть от ответственности перед самим собой.

Какой-то магией футбол, конечно, обладает. Это связано со всеми теми вещами, о которых мы говорили. И притягательность его связана с очень многими факторами, о которых мы сказали выше. И парадоксальность.

Можно ли говорить о метафизике футбола? Да, конечно. Конечно можно. Во всем есть метафизика. Культура вся метафизична. Метафизичность состоит в том, что я глубинно понимаю собственную суть и отношусь к этому внимательно. Греческая культура была сильна тем, что она была метафизична. Она понимала себя, свою соревновательность и понимала опасность себя, соревновательной. Придумывала демократию, для того чтобы обезопасить себя от самой же себя. Первый вариант демократии, вообще говоря, такой, что его излишне хвалят, думая, что демократия вырастает из хорошего, – она вырастает, скорее, из боязни плохого, связанной с публичностью. Но это другой вопрос. Ницше хорошо пишет об этом.

В футболе есть все, как в обычной жизни. В футболе есть элемент ремесленничества, в футболе есть необходимость дисциплины и строгого следования инструкциям тренера. Но вот в метафизическом плане здесь есть большая проблема. Это проблема сочетания нормы поведения (норму ты осваиваешь как что-то внешнее, даваемое тебе тренером, или как правило) с творческим моментом.

Да, это большая метафизическая проблема, она касается вообще поведения человека и разных способов его регулирования. Дело в том, что в принципе эти вещи вроде бы разные: там, где есть вдохновение, там, где есть спонтанность, – там вроде бы нет нормы, а там, где есть норма, – там убивается спонтанность. На самом деле это, конечно, не так. Реально жизнь построена таким образом, что хорошая спонтанность всегда облекается, всегда артикулирует себя в хороших, значимых формах, а форма есть путь к спонтанности. То есть нормальный принцип – это нормально воспринимать законодательно-правовое и этическое регулирование, а это то, что облегчает первые стандартные шаги в нужную сторону. А нужная сторона – это как раз спонтанность. И если правила подводят человека к такой открытости, так и должно быть. И более того, когда он в этой открытости действует, то действует по правилам. Действует так, будто бы он сам создает эти правила, оживляет их, они снова становятся для него не нормами-рамками, внешней жесткой рубашкой, а самовыражением.

Августин говорил: «Возлюби Бога – и делай, что хочешь». Полная спонтанность… Но это спонтанность, которая столь жестко регулируется некой глобальной установкой, что другие нормы как бы не нужны. Христос дает пример спонтанности, а потом все делают из этого норму. Но делать из христианства норму можно до какого-то момента, а дальше опасно. Потому что в таком христианстве новый Христос никогда не возникнет. Здесь так же, в общем-то. Есть дисциплинированные игроки, которые вроде бы не способны на творчество: если мы выполняем установку тренера, то наша способность к импровизации ничего не стоит. Неправда. Особенно хорошие дисциплинированные люди – это люди, которые наиболее творчески и вдохновенны. Выполнение нормы вдохновенно – это лучший вариант выполнения нормы. Это такое выполнение, в рамках которого спортсмен не чувствует норму как отчуждение. Проблема «спорт и отчуждение» имеет множество аспектов.

Духовность футболиста. Спортсмен, в принципе, человек – это принято, это как-то логично. То есть спортсмен не может не выбирать определенную, совершенно четкую позицию – притом не поведенческую, а теоретически по отношению к каким-то разворачивающимся событиям, где он должен себе что-то доказать. Основной выбор, который делает спортсмен, особенно в игровых видах спорта, – это выбор все-таки нравственный. Спортсмен всегда стоит перед необходимостью нравственного выбора: когда играет с кем-то, когда выходит на какой-то толчок, когда вводят игрока. Поэтому прежде всего: если спорт как-то испытывает человека, то он испытывает его не метафизически, не психологически, а в таком абстрактно-психологическом варианте. Он испытывает его нравственно.