Андрей Старостин - Флагман футбола

Память хранит постершиеся странички наиболее значимых тем, обсуждаемых в семейных спорах. Это «Дело Бейлиса», занимавшее большое место в газетах в течение нескольких месяцев, распутинская эпопея, не утихшее возмущение авантюрной войной с Японией, Ленские расстрелы и другие социально-политические потрясения, которые остались в памяти шестилетнего мальчика, пытливо прислушивавшегося к словесным потасовкам разгоряченных взрослых.

Дядя Митя закоренелый монархист. У него в спальне висит большой портрет царя Николая II в золоченой раме. Когда случается очередная скандальная история, кладущая пятно на правительственную клику, «верноподданный» отправляется на беседу с портретом. Почтительным тоном он докладывает монарху свои рекомендации, заканчивая их просьбой: «Ваше императорское величество, покорнейше прошу – распорядитесь!»

Отец либерал: он громит царизм за процесс Бейлиса, за бездарных министров, жулика Распутина. Никакого портрета у него в спальне не висит, кроме иконы Николая-угодника, которой отца благословляли под венец с матерью, Александрой Степановной.

В сущности, оба брата никакого отношения к политике не имеют, чаще всего вспыхивают споры и препирательства на профессиональные темы, о зимней охоте на медведей, волков, лисиц и зайцев и о летней – на дичь и натаске собак. Верили в свои знания незыблемо. И не без оснований: братья имели множество наград за организацию охот с облавой на красного зверя, были чемпионами Всероссийских полевых испытаний по натаске собак. Получили почетнейшую аттестацию от директора Московского общества охоты, в котором служили как достойные преемники легендарного егеря-псковича «дяди Никиты», брата дедушки по отцовской линии. Это его бригадирская команда «собаки устали – пора домой» обернулась егерским афоризмом и стала известна всему охотничьему миру. Сам он, говорили, в ходьбе по лесам и болотам был неутомим.

Племянники были действительно достойными продолжателями традиций егерей-псковичей: умели без промаха стрелять, отмахать по лесам и болотам двадцать-тридцать верст в день для них ничего не значило. Их практическая егерская школа была сверхобъемна, исчислялась десятилетиями. Терпеть не могли бездоказательных разглагольствований о системе обучения собак или отстрела волков. В особенности не выносили посягательств на глубину знаний со стороны дилетантов, берущихся без должного практического опыта писать труды на охотничью тему. Встречались такие во все времена. Не обойдено ими и футбольное поле.

Я отчетливо понимаю, что сегодня без науки вперед не двинешься, и очень уважаю ученый мир. Но когда я слышу безоговорочное утверждение вместо доказательства, опирающееся на апломб, сдобренный научной терминологией, я сразу настораживаюсь, как подружейная собака, учуявшая дичь. Наверное, это срабатывает инстинкт охраны чистоты футбольной «среды», в которой воспитывались первопроходцы сборной команды России.

Однако не сбиться бы с пути. Нам надо рассказать предысторию зарождения сборной команды СССР. Дата рождения установлена нашим скрупулезным статистиком и пожизненным любителем футбола Константином Сергеевичем Есениным. В своей книге «Сборная СССР» автор называет первую главу «Год рождения – 1924» и в тексте приводит точную дату – 16 ноября.

Все, как есть, правильно. Именно 16 ноября 1924 года является днем рождения сборной команды Советского Союза. Но у этого праздничного дня есть своя предыстория, не знать ее значит не знать корней, из которых произросло могучее древо нашего отечественного футбола.

Об этой эпохе, хотя бы вкратце, считаю необходимым рассказать читателю. Тем более что рождение сборной России в свое время было знаменательным событием.

…Царская империя переживала черную пору столыпинской реакции. Власть предержащее чиновничество перед лицом неизлечимого недуга, подтачивавшего прогнивший строй, судорожно искало любые средства для успокоения общественности. Успех на международной спортивной арене прельщал правительственные круги возможностью подзолотить корону романовской фирмы, восстановить в какой-то мере ее вконец подмоченный престиж.

Было решено послать в Стокгольм на V Олимпийские игры делегацию российских спортсменов для выступления по полной олимпийской программе.

В марте 1911 года был создан Российский олимпийский комитет. Комитет обратился к спортивным организациям с письмом. В нем, в частности, говорилось: «…то обстоятельство, что русские любители-атлеты нередко одерживали победы над знаменитостями в России и за рубежом, позволяет быть уверенным, что при правильной организации Россия может показать себя на Олимпийских играх в 1912 году с лучшей стороны». Стало известно, что высшие сферы в лице его высочества великого князя Николая Николаевича обещали комитету свое «высокое покровительство». Но обещания не были подкреплены делами. Практически подготовки никакой не велось, «правильной организации» не было. Команды комплектовались кое-как, как говорится, «на авось».