Владимир Шевченко - Черная полоса СПАРТАКА

Мне кажется, что количество стереотипов и заблуждений, мешающих не только «Спартаку», но и всему футболу развиваться, достигло критической массы. И многие базируются на попрании порядочности. Ну, что-то вроде «знаю, что делаю плохо, но один раз — не дикобраз». Потом «бабушкой через дорогу» или «поездкой в детдом» отработаю. Нет уж, дудки! Доброта — не проблесковый маячок. Пытаться незаконно установить его на свою крышу — тоже не выход. Все равно поймают. Человечность не рекомендуется также конвертировать и плавно девальвировать, тем более вычеркивать, как пережиток, в наше черствое рациональное время.

Однажды, в начале этого века, я поделился с Савиком Шустером идеей политического ток-шоу под рабочим названием «Прощеное воскресенье». Политики в студии получали возможность выкурить «трубку мира» с давними противниками, чем в принципе могли повысить свой если не политический, то нравственный рейтинг. Худой мир лучше доброй ссоры, считал я. «Время плескаться соком, и время утирать его». Савик некоторое время подумал, а потом сказал, что это невозможно. Политики, дескать, еще недостаточно размежевались, чтобы начать консолидацию. Еще не отработали все свои контракты, инвестиции в них. Это ведь театр, где у каждого свое амплуа. Один на этой сцене работает Зюгановым, другой — Жириновским. Потом парятся в одной бане и ни о чем «не парятся».

Похоже, Шустер был прав. И, как говорил Шерлок Холмс, «я понял, что рано приписал этой публике благородство». Уже политически кастрированные Путиным поп-звезды с мандатами в зубах мертвой хваткой вцепились в сцену депутатского истеблишмента и покинут ее, подобно дряхлым примадоннам, только вперед ногами. Под гром аплодисментов благодарной публики. Любая из отраслей жизни есть ее срез. То есть везде одни и те же законы и типические черты. Футбол — тоже политика, тоже жизнь. А в жизни, прежде всего, нужно оставаться человеком.

Постараюсь, чтобы это повествование не выглядело нудным брюзжанием уволенного сотрудника. Это не срыв масок и не сведение счетов. Просто теперь можно честно рассказать, что, как и почему происходило в «Спартаке» 2004—2008 годов с точки зрения его пресс-атташе. А с этой высотки вся местность и внутри и снаружи клуба простреливалась хорошо. Расскажу, где был, с кем говорил, что видел, в чем участвовал. Хочу помочь тем, кто болеет за команду по-настоящему: искренне, в рамках приличия и, что особенно важно, не делая на «Спартаке» личный бизнес. Скорее всего хотел бы чем-то помочь именно этим искренним людям. Они заслуживают правду. Но не ту, которую им подсовывают люди, по-прежнему являющиеся частью этого бизнеса. Журналисты-писатели, как ни крути, существуют по соседству. Им позволяют что-то узнать либо подкармливают суррогатом с легким привкусом нужной клубу дезинформации. Знаю, о чем говорю. Потому и не верю коньюнктурным книжкам прикормленных, но посторонних командам людей.

Итак, весной 2004-го Федун позвал меня в «Спартак». Ему меня порекомендовали. Он знать не знал, кто я такой. Кому-то из недругов-завистников не давало покоя мое прошлое. Да ничего в нем особенного. Как и все, играл в футбол. Но мечтал стать футбольным комментатором.

Шестикратный чемпион Волгограда (1976—1981).

Призер чемпионата России среди юношей, призер первенства Вооруженных сил.

Выпускник Волгоградского государственного университета.

На телевидении и радио больше двадцати лет.

Футболист, журналист, ведущий.

В функциях пресс-атташе все, чем я занимался до того, слилось воедино. Человек обязан отличать офсайд от официального сайта? Да. Должен быть лицом команды: приветливым, коммуникабельным, не идиотски-серьезным? Желательно. Должен помогать прессе больше, чем препятствовать? Ну, это вообще…

Здрасьте, это я.

Уважаемый журнал «РRОспорт» появление в «Спартаке» нового пресс-атташе включил в топ-50 футбольных событий 2004 года и общим именем выразил радость от того, что теперь в клубе все в одночасье стало иначе. «Стучитесь — и вам откроют!» — так называлась заметка, в которой пресс-атташе «Спартака» отныне объявлялся не цепным псом, а добрым швейцаром. Впрочем, злыднем я вроде никогда не был, так что и перестраиваться особо не пришлось. (Это потом уже нервную систему расшатали.) Краеугольными камнями в работе для меня тогда были: а) избавление клуба от клейма «Скандал» (Москва); б) очеловечивание системы взаимоотношений «Спартак» — «Внешний мир».