Лев Филатов - После матча

Лондон, 1966-й. Англия – ФРГ. 4:2. Суровый, захватывающий матч команд, близких по силам и по прочтению футбола. Игра, расчерченная прямыми линиями: на первом плане состязание в скорости, атлетизме, боевом устремлении. Сборная ФРГ, вроде бы уже проигрывавшая, на последних минутах основного времени счастливо сквитала счет – 2:2. Немцы свою удачу пережили резче, чем англичане неудачу. Те сохранили присутствие духа и в дополнительные полчаса остались столь же деловыми и твердыми, а их соперник был заметно размягчен. Английский футбол (а эти два слова и расшифровывать не надо, они как термин) в тот день предстал в своем классическом облике, который сборной этой страны не часто удается сохранить.

Мехико, 1970-й. Бразилия – Италия. 4:1. Не нашли в себе смелости итальянцы затеять обоюдоострую игру. Как видно, не верили в себя, подавлял их авторитет соперников. Они сопротивлялись, и не больше. Ну, а если бразильцам преподнести в подарок инициативу, то все остальное они разыграют как по нотам. Так и случилось. Показательно, как на уроке, на глазах у всего мира, был побит, высечен футбол с откровенно оборонительным, практическим уклоном, в то время повсеместно приподнявший голову. Многие друзья игры после этого финала облегченно вздохнули: жив настоящий футбол, тот, который не для душевно хлипких ловчил, норовящих обосновать, что можно выигрывать не играя.

Мюнхен, 1974-й. ФРГ – Голландия. 2:1. Уж как приглянулись всем на этом чемпионате голландцы! Что-то прежде невиданное, в чем еще предстояло разобраться, сквозило в их игре. На первый взгляд каждый футболист в оранжевой рубашке по-детски бегал и играл там, где ему нравилось. Однако опровергнуть этот кажущийся беспорядок никому не удалось, а из его нелогичных перестроений то и дело вылетали меткие внезапные стрелы атак. Новинка: тотальный футбол, когда все умеют сыграть в любой позиции, да еще имеют столько сил, что по двое нападают на одного, словно их на поле не десять, а двадцать. И все это делалось легко, дружно, даже весело. И надо же было так случиться, что в решающем матче игра у них не склеилась, даже лучший из них, Круифф, не знал, что ему делать! А опытнейшая, искуснейшая, высококлассная немецкая команда словно на то и надеялась, методично дожала артистов, оказавшихся не в ударе.

Буэнос-Айрес, 1978-й. Аргентина – Голландия. 3:1. Победили аргентинцы, но с тем же успехом могли бы сделать и голландцы, и ни у кого это не вызвало бы удивления. 90 минут- 1:1, а в добавочное время аргентинцы выглядели свежее и моложе. Именно моложе, потому что голландская команда по среднему возрасту игроков оказалась старше всех остальных. Она вела свое последнее сражение на мировой арене, это проглядывало в отчаянности усилий, но снова, как и четыре года назад, счастье от нее отвернулось. В целом же матч удался на славу, мир получил превосходного чемпиона, ярко и полно себя выразившего завидной свежестью чувств и свежестью движений.

Чемпионаты – высочайший конкурс игроков. Те, кто был отмечен и признан в эти недели, остаются навсегда в исторической хронике героями. Героями не своего национального, а мирового футбола, становятся как бы всеобщим достоянием.

На каждом чемпионате обязательно появлялся кто-то один, оказавшийся в центре внимания. На VI, шведском,- юный Пеле, ошеломивший аудиторию невиданными иллюзионными трюками. На VIII, английском,- Бобби Чарльтон, ум в движении. На IX, мексиканском,- снова Пеле, но совсем другой, 30-летний, всезнающий предводитель. На X, в ФРГ,- Беккенбауэр, показавший, что центральный защитник – центральная фигура в игре, что явилось новым словом, «вариантом Беккенбауэра». На XI, аргентинском,- Кемпес, совместивший несовместимое, неистовость с расчетом, натиск с точностью и изысканностью приемов.

Чемпионаты – еще и этапы в эволюции игры. Пусть разного рода идеи и новации готовятся и испытываются в клубных первенствах стран, в товарищеских встречах, здесь они демонстрируются миру в исполнении отборных мастеров, в законченном виде, в матчах, где любой маневр тут же фиксируется и ложится на доску макета для изучения. На чемпионатах гремели имена тренеров – бразильца Феолы, англичанина Рамсея, немца Шёна, аргентинца Менотти. Правда, эта яркая слава не спасла некоторых из них впоследствии, после неудач, от опалы и отставки. Такова уж странность этой профессии, горькая и удивительная, но в чем-то и реалистическая.

Систему четырех защитников предъявили миру бразильцы на чемпионате 1958 года, четырех полузащитников- англичане в 1966-м, тотальную игру – голландцы в 1974-м. И все эти превращения в масштабе игры, равные смене цивилизаций, подхватывались, становились генеральными направлениями, благодаря чему старый футбол никогда не знал старения и полностью отвечает духу нашего стремительного времени, остается созвучным нашему образу жизни.