Лев Филатов - После матча

Не знаю почему, скорее всего, ради наглядности и удобства в определении узкого места, всегда выбиралась одна из четырех готовностей, ее объявляли злобой дня, программой. И начиналось подравнивание ножек табуретки. Правда, делалось все это больше на словах. Но внимание отвлекалось. Отвлекалось от того ясного правила, что четыре популярных условия порознь не существуют.

Склонность повторять общие места далеко не то, что подразумевает поговорка «Повторение – мать учения». Это словесная завеса, прикрывающая отсутствие работы. Годы уходили на обсуждение странных проблем. Ну, например: «Как случилось, что, имея некогда преимущество над большинством зарубежных противников в физической тренированности, в скорости, в выносливости, наши футболисты его растеряли?» Или другой: «Почему наши футболисты уступают зарубежным в умении играть головой?» Или третьей: «Сколько должно быть полузащитников – три или четыре, сколько форвардов – два или три?» Или четвертой: «Как получается, что товарищеские матчи наши проводят без осечек с самыми сильными противниками, а турнирные, официальные, с более слабыми – неуверенно?»

Не было ни одного заметного поражения, которое бы, как шутиха, не взорвалось патетическими вопросами, статьями, дискуссиями, постановлениями спортивных организаций.

Проигравшая команда беззащитна. Футбол нагляден, откапывать доказательства нет нужды, они на поверхности гладкого поля. Полное раздолье для скоропалительных выводов и обобщений. На моей памяти объявлялись походы за всеобщей техничностью, вроде ликбеза, за атлетичностью, за тактическими перестройками и за бойцовскими качествами. И по очереди и без очереди, как глянется в каком-либо одном проигранном матче, стегнувшем по самолюбию. Всегда это было правильно, но правота не превышала уровня таблицы умножения, кто не знает, что пятью пять – двадцать пять. Не помню, чтобы эти широковещательные походы к чему-то приводили. Да и не могли они ни к чему привести, табуретка продолжала качаться. Чистейшая схоластика – рассуждать о сравнительной ценности достоинств, каждое из которых включено в понятие высокого класса как непременное.

За открытием «главного недостатка» следовали организационные меры, наступала пора реформ, которые должны были, как модно говорить, сообщить футболу добавочный импульс. Не возьмусь перечислить все, что предлагалось и делалось. Упомяну кое-что.

Прежде всего, что доступно и безнаказанно, увеличивалось или уменьшалось число команд в чемпионате, причем руководствовались доморощенными, бездоказательными соображениями вприглядку о том, что мастерам полагается либо играть больше, либо меньше. Это поразительно, 50-й чемпионат не за горами, а никто не знает точно, какова должна быть его формула. Шли вслепую, методом проб, что получится. И по сей день неясно: 16, 18 или 20? А ведь в этом простеньком числе ключ к работе и к прогрессу наших ведущих клубов, определяющих лицо футбола, к их участию в европейских турнирах, к игре и распорядку жизни сборной страны. Казалось бы, все силы методистов должны быть привлечены к обоснованию этого числа.

Это число должно быть малярной кистью выведено на стене в Управлении футбола. Все чаще слышишь: «Пора переходить на календарь «осень – весна», как в большинстве стран Европы». Толкуют об этом с видом знатоков, но нет ни обоснований, ни пробной схемы. Чрезвычайно характерное суесловие, толчение воды в ступе!

Не раз я бывал свидетелем, как один из знатоков учебно-методической работы кандидат педагогических наук Сергей Александрович Савин, человек серьезный и наделенный чувством юмора, свои соображения о предстоящем сезоне на заседании президиума Федерации футбола начинал словами: «Я доложу, как надо построить чемпионат и учебные занятия, хотя знаю, что сделано это не будет. Каждый выполняет свои обязанности, я выполняю свои…»

И количество часов, отводимых для занятий, определялось на глазок, по слухам. Сначала требовали 1500, потом 1300. Тренеры занялись приписками, за занятия стали выдавать баню, чтение газет, кино, телевидение, собрания, лишь бы набрать, сколько требуют инспектирующие лица. Когда абсурдность требований приобрела анекдотический характер, скостили половину – до 700. Не имею права комментировать эти указания по существу, но любому понятно, что такие перепады – чистейшая профанация.

Требование, во все века верное, что любой успех должен быть подготовлен, дискредитируется подобного рода инструкциями. А опытных тренеров, знающих свое дело, эти взятые с потолка числа обязательных уроков обижают, вынуждают терять веру в компетентность инстанций, от которых они хотели бы получать советы и поддержку.