Леонид Горянов - Рыцари атаки

«Хоккей» и «Тарасов» – неразделимы, немыслимы друг без друга. Человек, обладающий каким-то поистине поразительным чутьем на все новое, Анатолий Владимирович еще в далеком 1946 году, когда тысячи специалистов спорта искренне доказывали, что нашей стране не нужен хоккей с шайбой, написал следующие поистине пророческие слова:

«У этой игры – большое и очень заманчивое будущее. В ней органически сплелись многие черты: неудержимая скорость, лихая отвага, красота и сообразительность, взаимовыручка, которые присущи нашему народу, являются его национальными чертами. Я уверен: настанет день, и эта игра получит у нас небывало широкое распространение, станет одной из самых горячо любимых».

Как мы знаем, этот день настал раньше, чем можно было предполагать. И в том, что это произошло, заслуга и вклад Тарасова огромны.

Однажды я спросил его, что он считает главным для создания тройки экстра-класса.

– Для этого нужно очень многое, – последовал ответ. – Но одно из обязательных условий, на мой взгляд, чтобы во главе тройки был настоящий, боевой вожак. Совершенно не обязательно, чтобы это был центральный нападающий, место тут не имеет решающего значения. Важно, чтобы в тройке мы имели настоящего организатора, человека, сочетающего в себе высокие спортивные и гражданские качества.

Это определение можно с полным правом поставить эпиграфом к главе об Анатолии Фирсове и его тройке.

Думаю, что обо всех наших хоккеистах вместе взятых не написано и не сказано столько, сколько о нем одном.

Это вполне понятно: перед нами один из замечательнейших представителей не только советского, но и мирового любительского хоккея, и его популярность прямо пропорциональна тому колоссальному вкладу, который он внес в становление и развитие этой игры.

Потребовалась бы не одна книга, чтобы перечислить и объяснить все черты его спортивного характера. Но наиболее яркая, наиболее характерная из них это способность везде – в спорте и в жизни – всегда оставаться самим собой. К нему в семидесятые годы пришли огромная, слава, известность, всеобщее признание и поклонение. А он был по-прежнему простым и сердечным. Я не знаю ни одного случая, когда бы прославленный чемпион отказался выступать перед трудящимися, дать автограф или интервью, встретиться с болельщиками.

На протяжении ряда лет товарищи единодушно доверяли ему почетную обязанность комсомольского организатора. О Фирсове говорили и в ЦСКА и в сборной: «Наш комиссар!»

За этим на первый взгляд шутливым определением скрывалось очень многое. Анатолий вел за собой коллектив, он был для каждого из товарищей мерилом совести и чести, образцом поведения, и они знали, что Фирсов никогда не солжет, не покривит душой, не спасует перед любой житейской сложностью.

Первые шаги в спорте Толя делал в спортивном коллективе завода «Красный богатырь». В 1955 году попал в детско-юношескую школу московского «Спартака», где в течение пяти с половиной лет учился хоккейным премудростям под руководством уже упоминавшегося нами Александра Ивановича Игумнова. По его предложению и настоянию Толя был принят в команду мастеров своего прославленного клуба и в ее составе дебютировал на чемпионатах страны 1961/62 годов, но в середине сезона перешел в ЦСКА. Здесь полностью раскрылся его необыкновенный талант.

В игре Анатолия поражал его набор скоростей. Именно набор. Что же это значит?

Прежде всего восхищала и поражала свойственная ему скорость мысли. Порой думалось, что игра Фирсова состоит из непрерывного ряда озарений: в горячей, напряженной обстановке, в хитросплетении острого хоккейного матча, когда все закручено вихрем единой страсти, он умел сохранить глубокое внутреннее спокойствие и, мгновенно ориентируясь, найти самое неожиданное и поэтому самое опасное для соперника решение.

Никто так быстро, как он, не умел оценить любую сложную позицию и найти наиболее точное, сильное и красивое продолжение.

Затем его характеризовала скорость исполнения того или иного приема, паса, обводки. В совершенстве овладев сложнейшей техникой современного хоккея, последовательно расширяя арсенал средств и методов ведения борьбы, он в любой ситуации чувствовал свое превосходство, свою возможность обыграть противостоящего – победить.

И в-третьих, он обладал высокой скоростью бега на коньках. Помнится, Тарасов организовал чемпионат команды по скоростному бегу на коньках. Фирсов не знал себе равных на дистанции 1000 метров. А вот на «пятисотке» был лишь десятым.