Александр Котов - В шутку и всерьез

– Как же американцам любить меня? – говорит сам писатель. – Им я ненавистен хотя бы за то, что ездил в Советский Союз и после этого писал и говорил правду о вашей стране.

Перед отъездом из города Ранкагуа мы забрались в старинную, уже немного разрушившуюся церквушку Ля Мерсед, расположенную в черте города. Это дорогое чилийцам место: здесь в 1814 году шло ожесточенное сражение за свободу и независимость страны. Мы прошлись по древним нефам и приделам, залезли на дряхлую колокольню. Вдруг в панораме открывшегося взору городка мы увидели торопливо бегущую электричку. Это была та самая американская железная дорога в сердце Кордильер, о которой нам с грустью говорили чилийцы. Именно по ней драгоценная медь переправляется в Соединенные Штаты. Гигантская система выкачивания богатств из Чили действует безотказно.

Быстро покрывая пространство, электропоезд приблизился к нам, с грохотом пронесся мимо и исчез в горах. Он мчался за новой порцией чилийского сокровища. Древние стены церкви Ля Мерсед содрогнулись от потревожившего их лязга и отозвались глухим стоном…

А как было не побывать в доме общепризнанного борца за мир чилийского поэта Пабло Неруды! В первый вечер нашего пребывания в Чили во время ужина к нашему столику подошли два гитариста и затянули мелодичную, немного печальную, но торжественную песню. Присутствующие наградили исполнителей дружными аплодисментами.

– Это песнь о Мануэле Родригосе, национальном герое чилийского народа, – объяснили нам. – Любимая песня чилийцев, слова ее написал Пабло Неруда.

И мы разговорились о жизни и творчестве этого замечательного поэта и пламенного борца за мир. Мы рассказали чилийцам, как популярен Пабло Неруда в нашей стране.

– О, я это прекрасно знаю! – вдруг поддержал нас Адер, за год до того приезжавший в Москву на шахматную Олимпиаду. – Однажды на улице в Москве я спросил у прохожего, по виду рабочего, как пройти к метро. Он объяснил, а потом поинтересовался: "Вы откуда?" – "Из Чили". – "А, знаю, знаю! – радостно воскликнул москвич. – Как же, Пабло Неруда! Хорошо знаю…"

В день Первого мая мы поехали к побережью Тихого океана, на Черный остров, где находится дом Пабло Неруды. Машину вел известный чилийский адвокат и общественный деятель Серджио Бариос.

– Извините, что я не встретил вас на аэродроме,– сказал он, – у меня в последнее время было много хлопот.

А хлопоты у него были серьезные. Рассказанная им история характеризовала напряженную и энергичную борьбу, которую вели демократические силы.

Во время революционных событий полиция разгромила типографию левых партий "Оризонте". Был рассыпан набор, похищены части типографских машин. Командование вошедшей в столицу армии хотя и было на стороне властей, но, желая подчеркнуть свою "объективность", арестовало полицейского, у которого обнаружили украденное типографское оборудование.

Шефы полицейского в отместку арестовали четырех адвокатов, примыкавших к демократическому фронту, в том числе и Серджио Бариоса. Арестованных уже собирались отправить в лагерь для заключенных, когда на их защиту поднялись все адвокаты страны. А с ними невыгодно ссориться даже президенту! Министр внутренних дел был вынужден заявить, что арест адвокатов – "случайность". Это не избавило министра от ухода в отставку. Президент республики освободил адвокатов, а затем по их настояниям приказал арестовать восьмерых полицейских вместе с шефом политической полиции. Вот что значит единый демократический фронт!

Проехав маленький портовый городок Сан-Антонио, где шел в то время первомайский митинг, мы вскоре достигли побережья Тихого океана. Отведав в приморском ресторанчике лакомств чилийского побережья – особого вида икры "Эрисо", "сумасшедшей" рыбы локус и огромного рака-лангусты, мы отправились дальше. Дорога шла по берегу океана, мимо бурых утесов, фантастическим образом разбросанных у края воды. Кипящая пена яростно бросалась на скалистый берег и, обессиленная, уползала обратно.

Последнюю часть пути мы шли пешком по каменистым тропам. Маленький участок пустынного берега огорожен простым плетнем – такой часто можно встретить в русской деревне. Из каменистого грунта с трудом пробиваются кактусы и еще какие-то шиловидные растения. У самого обрыва из камней выстроен небольшой низенький домик. Это и есть жилище Пабло Неруды.

Мы знали, что хозяин в Москве. Девушка, живущая в доме, показала нам его комнаты. Все говорило здесь о большой любви Пабло Неруды к морю: тут и там картины и гравюры на морские сюжеты, модели кораблей. Да и сам дом своей архитектурой и планировкой чем-то напоминает часть корабля. На крыше вместо флюгера – профиль огромной рыбы, вырезанный из листового железа. Рядом с домом висит на столбе колокол, наверное, отбивающий склянки на манер настоящих корабельных.