Сергей Овчинников - Искусственный офсайд. Босс всегда прав

С Семиным мы по – прежнему контактировали, с ним я в основном и связывал свое будущее, с возможностью поработать под его руководством в качестве тренера. И он не отмахивался от моих проблем. Получив приглашение из Киева, Палыч позвонил, спросил: «Поедешь? Правда, зарплата у тебя будет небольшая». «Конечно, поеду, какие вопросы», – без тени сомнения ответил я. Хотя роль второго плана в команде не совсем для меня. Но амбиции пришлось поумерить, тем более что лучшего варианта, чем помогать Семину, на тот момент мне никто не предлагал. И в декабре 2007 года я вошел в тренерский штаб киевского «Динамо».

Меня позвали в большой клуб. Это было счастье, фарт, везение – как угодно. И, безусловно, огромная честь. Далеко не каждому выпадает в жизни счастливый жребий. Я был благодарен Игорю Михайловичу Суркису и Юрию Павловичу Семину за такое предложение. Оно ведь, в принципе, лишено было всякой логики, ни на чем не базировалось. Если бы я оказался в какой – нибудь российской команде – все было бы понятно, цепочка по – любому прослеживалась. А Украина вообще при чем? Я никогда здесь не играл, не знал местных реалий. Приличный риск – вдруг взять и позвать Овчинникова в киевское «Динамо». Мне же очень нравилось все, что со мной происходило. Даже что звать меня стали по имени – отчеству. Босс остался в прошлом.

Придя в киевское «Динамо», Палыч оставил прежних ассистентов главного тренера Олега Лужного, Валерия Зуева, Сергея Краковского. С Олегом у меня давно сложились дружеские отношения, Валерий Леонидович постарше, но и он принял меня на редкость дружелюбно. Игроков в киевском «Динамо» было за 30 человек, работы непочатый край, одному – двум ассистентам не справиться. Главный тренер основное внимание обычно уделяет обойме, которая готовится к играм. Но есть еще группа тех, кто не попадает в данный момент в состав, молодежный контингент, игроки, на которых в данный момент не очень рассчитывают. Работы нам всем хватало. Я не испытывал в «Динамо» никакого психологического дискомфорта, был на равных с украинскими помощниками Семина и вообще в Киеве не чувствовал себя иностранцем.

Организация в киевском «Динамо» потрясла даже меня, привыкшего к, казалось бы, европейскому уровню в «Локомотиве». Тренировочная база Конча – Заспе находится километрах в семи от города. Уровень, конечно, высочайший. В Москве пока нет таких условий для футболистов ни у одной команды. Работа в клубе поставлена исключительно на профессиональную основу, пристальное внимание уделяется любой мелочи. Поэтому «Динамо» и постоянно находится в когорте лучших европейских клубов.

Огромное спасибо Игорю Михайловичу, Григорию Михайловичу Суркисам за уважительное отношение, от которого за время пребывания в московском «Динамо» и последний период в «Локомотиве» я успел отвыкнуть. Сложилось впечатление, что Игорь Суркис готов заниматься командой сутки напролет. Меня поражало, что любой ветеран киевского «Динамо» мог обратиться к братьям Суркисам с какой – то проблемой, и они ее решали. Практически все, кто раньше играл в команде, сейчас так или иначе трудоустроены.

Учитывая характер тогдашних отношений между Россией и Украиной, предполагал, что киевские журналисты воспримут нас, «москалей» во главе лучшей команды страны, в штыки. Но пресса проявила неожиданную лояльность по отношению к «иностранцам», может потому, что «Динамо» во главе с Семиным сразу начало выигрывать, с пятого места взобралось на второе. Тепло к нам относились и болельщики, нередко подходили на улицах, брали автографы, и у меня тоже, хотя в интервью местным изданиям я не бил себя патриотически в грудь, не объяснялся в вечной любви к киевскому «Динамо».

Но самые лучшие контакты сложились у меня с игроками команды, и это был исключительно ценный опыт. Именно в киевском «Динамо» я выстроил принципы своей работы с людьми как тренера, свою модель отношений «тренер – футболист», потом успешно применив ее в «Кубани». Нам удалось найти контакт с Александром Алиевым и Артемом Милевским, которых вначале представили в качестве «трудновоспитуемых» с перспективой освобождения из команды. А оказалось, что и Алиев, и Милевский – беспроблемные, высококультурные футболисты. Назвал Алиев судью «козлом», ну и что? Значит, посчитал, что тот – козел. Мне, например, по душе тезис Гуса Хиддинка: «Что бы кто ни говорил о конкретном игроке, я поработаю и сам решу, как с ним быть». Нам при появлении в «Динамо» много чего порассказывали о том или ином футболисте. Юрию Павловичу предложили не медля заняться чисткой состава. Но он не стал спешить, выслушал всех и произнес в качестве резюме только одно слово: «Посмотрим». С одним поговорил, другому оказал неожиданное доверие, словом, искал контакт со всеми, и такой педагогический, психологический подход воздался ему сторицею. Для меня и этот опыт стал неоценимым.