Дэви Аркадьев - Эра Лобановского

Что же было в действительности?

27 марта на Республиканском стадионе-стотысячнике, заполненном почти до отказа, киевское «Динамо» проиграло очередной матч чемпионата страны московскому «Спартаку». Константин Бесков был доволен: его команде не так уж часто удавалось побеждать в Киеве. А Лобановский в тот грустный для него вечер вдруг почувствовал себя очень плохо. Причем настолько плохо, что утром следующего дня его госпитализировали. Диагноз: мерцательная тахиаритмия. Почти дне недели пролежал он в реанимационной палате. Правда, как рассказали мне лечащие врачи, Лобановского поместили туда вовсе не потому, что состояние его действительно было сверхкритическим. Просто как больной с нарушением ритма сердца он нуждался в лечении с применением технического оборудования, которое обычно имеется только в реанимационных отделениях.

Случилось так, что в дни болезни Лобановского, только что отпущенного долечиваться домой, редакция популярной у нас и за рубежом газеты «Московские новости» заказала мне интервью с главным тренером сборной СССР. Посоветовавшись с врачами и узнав от них, что состояние здоровья тренера вполне позволяет общаться, звоню к нему на квартиру. Трубку снимает жена Лобановского — Ада.

— Как чувствует себя Васильевич? — спрашиваю ее.

— Потихонечку, потихонечку...

— А когда с ним можно побеседовать?

— Попозже, попозже,— тихо говорит Ада. Недели через две-три. Сейчас я его оберегаю от всякого общения. Потому что могут разволновать какой-нибудь новостью, а после этого у него опять давление поднимется...

— А если я — с интересным для него предложением?

— Даже с интересным. Все общение пока только через меня. Так что говорите, а я все потом ему передам.

— Позвонили сегодня из «Московских новостей»,— начал я...

Тут в трубке раздался щелчок, и я услышал хорошо знакомый голос. Так-так,— словно бы продолжая нашу беседу, вставил Лобановский. Ну, как вам это нравится! — Ада сокрушенно вздохнула,— Уже у себя снял трубку. Вот уж неугомонный...

Голос Лобановского показался мне довольно бодрым. И все же я понимал, что для него, человека отменного здоровья, очень редко до этого случая болевшего, угодить сразу в реанимационное отделение — это, наверное, стресс нешуточный. Должно быть, из желания хоть как-то его подбодрить я зачем-то принялся рассказывать Валерию о своем друге из Алма-Аты, который перенес уже два инфаркта, но, тем не менее, полон сил и оптимизма. Закончил же рассказ услышанным от этого друга изречением одного опытного профессора-кардиолога: «Каждый инфаркт — это путь к долголетию, ибо заставляет человека строго следить за своим здоровьем». Впрочем, я сразу понял, что Лобановский слушает меня не без доли иронии, но не перебивает из вежливости.

— Вы же знаете, как я к себе отношусь,— спокойно сказал он. Постельный режим побоку. Сегодня уже провел тестирующую нагрузку. Но основная будет через неделю: велоэргометр под наблюдением врачей. Пока все идет нормально. Правда, я еще на препаратах, хотя они и сведены к минимуму...

— Вероятно, многое зависит от типа вашей психики, от характера,— предположил я.

— Психологически я отношусь к случившемуся спокойно,— сказал Лобановский. Просто давно уяснил, что с возрастом сопротивление организма будет ухудшаться, а не улучшаться. Так уж заложено природой, что чем дальше, тем хуже. Поэтому без паники воспринимаю все, что со мной происходит, и только прошу врачей давать объективную информацию о моем состоянии...

Сообразив, что пора перевести разговор на другую тему, я вспомнил предостережение Ады. Заговорить о футболе? О сборной? Легко сказать, когда главный тренер почти месяц был разлучен с ней. К очередному международному матчу со сборной Чехословакии советская команда готовилась на загородной тренировочной базе киевского «Динамо» в Конча-Заспе тоже без Лобановского. Я невольно сомневался: располагает ли он необходимой информацией о своей сборной, о соперниках? Не выбила ли его болезнь из привычной колеи? Да и тактично ли едва вставшего с больничной койки тренера спрашивать о делах? Но из желания уйти от грустной темы нашей беседы я все же решился затворить о футболе:

— Слава богу, что наша сборная вас старается радовать... Да, в целом ребята работают нормально. Хотя, в общем то, еще проблем много...

И тут я услышал от главного тренера столько информации, что все мои сомнения сразу рассеялись. Как говорят киношники, он был «в материале». Оказалось, что даже в отделении реанимации Лобановский не расставался с футболом. В его палате был установлен видеомагнитофон (редкий случай в кардиологической практике!), а пресс-атташе киевского «Динамо» Михаил Ошемков снабдил Лобановского чуть ли не сорока видеокассетами с записью различных матчей всех финалистов чемпионата Европы. Конечно, все это появилось в палате не сразу. В первые дни острого недомогания Лобановский лежал под капельницей, принимал различные препараты, внутривенные и внутримышечные инъекции... («Ощущения не из приятных, - рассказывал он об этом периоде. Да еще в такой удручающей обстановке. Это не то, что болеть в домашних условиях».)