Чарльз Горен - Бридж – моя игра

♠653 ♥В94 ♦432 ♣9763

Мой приятель открылся одной червой, располагая:

♠TKД ♥TK863 ♦Т75 ♣82

Не моргнув глазом, пожилая леди отвечает «две червы». Естественно, мой приятель обязан был доставить до гейма и благодарить судьбу, что ему удалось «выцарапать» девять взяток. Я очень тихо вышел из клуба, поймал такси и возвратился домой, вспоминая, каким вспыльчивым бывает приятель в подобных ситуациях. Спустя несколько недель мы встретились на улице. Он подбежал ко мне и, не здороваясь, выпалил: «Знаешь, что она сказала, когда ты ушел? «Я понимала – у меня нет поддержки, но объявить «пас», когда за твоей игрой наблюдает м-р Горен!» Именно так она и сказала! Именно так!»

Если у вас создалось впечатление, что все эти неприятности меня не касаются, то спешу порадовать вас. Моя карточка полна сдач, в которых партнеры дурачили меня своими заявлениями. Здесь же можно встретить расклады, показывающие, что я, зачастую, увлекался и делал такие заявки, которые этим, конкретным партнерам ровным счетом ничего не говорили. Но позвольте, рассказать вам один случай, который согласно всем голливудским канонам закончился на редкость счастливо. Это моя самая любимая сдача, отчасти из-за причудливого расположения карт, отчасти из-за того, что именно в ней я впервые встретился за бриджевым столом с Эли Калбертсоном. Моей партнершей была Салли Янг – самый любимый партнер из всех до Хелен Собел, а уж она своего шанса не упускала, особенно, если он сам шел к ней в руки. Играли мы против Эли и его блестящей жены Джо в Нью-Йоркском Сентрал Парке. Шел 1938 год, Эли – признанный лидер в мире контрактного бриджа, я – только начинал свою собственную колонку в газете. Перед вами вся сдача: Салли (Север) открыла торговлю одной бубной. Джо – пас. Я ответил одной пикой, а Эли вступил «раздражающими» двумя трефами. Настала очередь Салли – две червы, и у меня перед глазами поплыли сказочные миражи. Реверсивное назначение Салли не может показать менее 19 очков. Проделав несложное арифметическое действие на сложение, я «взорвался» семью бескозыря и очень скоро обнаружил на столе лишь 17 очков. Салли слегка подстегнула судьбу. В результате, у нее оказалось слишком мало очков, а у меня – слишком много проблем. Пика не отрабатывалась, еще меньше шансов оставалось на розыгрыш трефы с королем у Эли. В тот момент я еще не знал этого, но и с червой были свои сложности.

Эли атаковал десяткой пик, которую я забрал на столе. Я начал было разыгрывать черву, но на втором раунде Эли показал, что крайне ограничен в этой масти, поэтому четвертую взятку я взял тузом треф и вышел к даме червей на столе. Последовали четыре круга бубен и… создалась ситуация:

♠5 ♥9 ♦2 ♣9

♠98 ♣КВ ♠В76 ♥В

♠KД4 ♣Д

Я продолжал двойкой бубен, собираясь сбросить даму треф, и в рядах противника последовало замешательство. Джо на Востоке оказалась в сквизе. Если она снесет валета червей, защищая свою пику, она тем самым утвердит девятку червей на столе. Если она снесет карту пиковой масти, то заиграют все три пики в руке. Ее снос не имеет значения, большой шлем уже не остановить.

Эли был разгневан. Он вскочил и воскликнул: «Черт подери, такого везения я еще не видывал! Это просто китайский трюк».

Джо попыталась защитить меня: «Перестань, Эли! Разве он не заслужил комплимент? Он красиво разыграл руку».

Калбертсон прошел прямо к журналисту, бриджевую колонку которого он в то время курировал и приказал: «Напечатайте эту сдачу». Через несколько недель сдача во всем своем великолепии, со всеми своими сложностями и выводами предстала перед всей страной. Сделаем вывод: какое-то божество защищает «взрывные» заявки, если их хозяин не теряет головы.

Эли всегда оставался образованным человеком. В данном случае, он вспоминает Брета Харта и его поэму «Простой язык Правдивого Джеймса». Герой поэмы – китайский карточный шулер А. Син.

Если Вы не умеете контрить, значит, Вы не умеете выигрывать. Средний игрок контрит несвоевременно и редко. Некоторые игроки сидят и ждут, когда к ним придет очень надежная, тщательно обернутая всевозможными гарантийными обязательствами контра. Это напоминает ситуацию, когда человек всю свою жизнь живет с надеждой на скорую кончину богатого дядюшки. Другие, словно, обладают встроенным радаром, точно подсказывающим время для неверной контры. Когда же наступит критический момент, радар предательски молчит.