Алексей Горбылев - Божественный кулак Масутацу Ояма

«Я поступил в «Ояма–додзё», когда учился в первом классе повышенной образовательной школы в возрасте приблизительно 16 лет. Наставниками в «Ояма–додзё» в то время были сэнсэй Исибаси и сэнсэй Ясуда. В додзё занимались также сиханы Асихара, Ояма Сигэру и Ояма Ясухико.

Дело было, естественно, еще до того, как было построено современное хомбу–додзё. Так что речь идет о том додзё, которое размещалось в балетной студии на задворках университета Риккё. Помнится, я здорово помучился, прежде чем нашел его, когда шел туда в первый раз, не зная толком, где оно находится.

Перед тем, как я записался в «Ояма–додзё», я обошел множество додзё Вадо–рю и других школ каратэ, совершил этакое муся сюгё — путешествие с целью испытания своих сил и поиска учителя. В то время я восхищался Хидзиката Тосидзо из отряда Синсэн–гуми [12]. Как известно, до образования Синсэн–гуми Хидзиката, чтобы овладеть фехтованием мечом, странствовал, торгуя лекарствами, и посетил многие додзё. В подражание ему я тоже посещал разные залы.

Тренировки в «Ояма–додзё» были суровые, поскольку в кумитэ били руками в лицо, применяли удары ногами в пах. В то время никакие турниры еще не проводились, и в додзё все отрабатывали наиболее эффективные приемы, то есть такие приемы, которые можно было применить в драке. Свежие травмы прибавлялись тогда с каждым поединком.

Коронной техникой сихана Асихара были удары в лицо. После окончания обычного кумитэ, он говорил: «Ну, что? Теперь поработаем»?! — обматывал кулаки полотенцами, чтобы не порезать во время боя, и засыпал противника градом ударов в лицо. Если драться незащищенными руками, то их легко рассечь о зубы, я так не раз ранил свои руки. Сихан Асихара использовал характерные хлесткие удары кулаком боксерского типа, после которых у меня было такое чувство, будто сознание куда-то улетучивается.

У сихана Оямы Сигэру удары кулаками были очень сильные, но по характеру они совершенно отличались от ударов Асихары. Они были настолько тяжелыми, что чувствовалось, как от них сотрясается позвоночник.

Удар ногой в пах был коронным приемом сихана Сигэру. Когда я, имея степень 3–го кю, сдавал экзамен на 1–й дан, моим партнером был сихан Сигэру, обладавший в то время (это было еще до его отъезда в США) 2–м даном. Приняв позицию нэкоаси–дати, он нанес мне передней ногой всего два удара в пах, а у меня уже мелькнула мысль: «Вот тут, наверное, я и умру». В общем, по результатам экзамена я перепрыгнул через 2 кю и смог получить 1–й дан, но от этих ударов больновато мне досталось. В общем, эти два сихана не раз «выказывали мне свое расположение».

Да, спарринги в те времена были жестокие, но самыми ожесточенными были бои, когда в наш зал заявлялись додзё–ябури — бойцы из других школ, бросавшие нам вызов. Поскольку в то время никаких турниров не было, а проверить свое мастерство хотелось, поучаствовать в боях с ними вызывались очень многие. Ну, и я тоже часто участвовал в таких схватках.

Это были просто страшные бои. Никакой пощады к противнику. Мы использовали не только тычки в глаза и удары ногами в пах, что считалось само собой разумеющимся, но и удары головой, кусались, в общем, били, как попало, после чего противника нередко отвозили в больницу.

Перед боями с додзё–ябури сосай обычно предупреждал нас: «Бить по–настоящему нельзя»! — но после окончания действа всегда нас спрашивал: «Ну, как»? «Ос! Нос сломали и в больницу отправили»! — хором отвечали мы. При этих словах он радостно смеялся и говорил: «Вот, негодники»!

Сколь бы жестокими ни были наши спарринги, между собой мы все-таки старались быть поосторожнее. Поскольку вести себя так по отношению к додзё–ябури не было нужды, то мы хватали их за глотку, «впечатывали» спиной в стену, били головой и т. д. в таком же духе. Поэтому додзё–ябури были для нас хорошим полигоном для приобретения боевого опыта».

Кроме рядовых, безвестных бойцов испытать свои силы в боях с учениками Оямы заходили порой и крупные мастера. Особенно частым гостем в Ояма додзё был Саваи Кэнъити (1903-?), основатель школы кэмпо Тайкикэн — Кулак великой энергии–ки. В молодости он учился у великого китайского мастера и создателя оригинальной школы И–цюань — Кулак воли — Ван Сяньчжая (1885–1963), позже пришел к созданию собственного направления, существенно отличающегося от прототипа. Саваи был человеком чрезвычайно жестким, блестящим бойцом и категорически настаивал на необходимости проведения боев в полный контакт безо всяких ограничений и протекторов. Партнеров по таким схваткам он и нашел в зале Оямы. В первых поединках Саваи буквально разгромил учеников мастера каратэ и стал относиться к ним с пренебрежением, но потом нашелся человек, который сумел пробудить в нем уважение к школе Оямы. Им оказался Ясуда Эйдзи, соратник Оямы Масутацу еще по занятиям Годзю–рю и один из инструкторов его зала. Вот что сам Ясуда рассказывает об этом: