Гарт Гилмор - Бег ради жизни (3-е издание)

«Наконец я выбрался в парк вблизи своего дома на Куин-стрит и начал с ходьбы и бега трусцой.

В первое время я был настолько скован, закрепощен, что, когда меня спрашивали, не болен ли, я не имел достаточно мужества, чтобы сказать им, что занимаюсь бегом трусцой. Но когда мои мышцы пришли в норму, я почти сразу же почувствовал себя лучше. Я убедился, что жизнь моя еще не кончена».

Дейви в свое время занимался спортом и бегал на короткие дистанции. Будучи спринтером, он тренировался мало и бросил бегать в 26 лет. Позже он играл в настольный теннис, много работал в спорте на административных должностях, был тренером, и в течение 15 лет по-настоящему занимался мало, так как его постоянно беспокоило колено.

«Теперь, после того как я пробежал 800 км, я забыл о том, что у меня когда-то болело колено. Единственное беспокойство — это сознание того, что меня окружает много других бегунов. Я не могу подавить в себе дух соревнования. После занятий бегом трусцой в течение четырех недель я не мог отказать себе в том, чтобы удлинить шаг и увеличить темп бега. Однажды утром я бежал в компании дюжины других бегунов, среди которых был 30-летний врач. На одной из прямых я как следует рванул и сразу же почувствовал, что у меня сердечный приступ. Полное смятение.

Я остановился, схватился за грудь и уцепился за кол изгороди, пока не подбежал доктор. „Что случилось?“ — спросил он. Я был взволнован: „Знаю, что должен был пройти медосмотр. Но я думал, что здоров. Сейчас я чувствую себя ужасно. По-моему, у меня сердечный приступ“.

Доктор спокойно прощупал мой пульс, посмотрел на меня внимательно: „Извини, Дейви, — сказал он, — но ты можешь бежать дальше. У тебя слегка расстроился желудок“.

И, сказав, что темп бега был несколько высок, он продолжал свой путь.

Этот случай, однако, меня не образумил. Я подбил мягкой накладкой подошвы туфель и начал бегать по дорогам. Ко мне присоединился 22-летний друг — любитель футбола, и я стал бегать каждое утро по 30–45 минут. Обычно на обратном пути мы бежали быстрее, соревнуясь между собой так, что, подбегая к дверям дома, я едва не падал в изнеможении».

В заключение Дейви с сожалением отмечает: «Не всем из нас дано от природы спокойно бегать по дорогам, и я не знаю, что в этом отношении можно сделать».

Тем временем в Уэймейте с населением 3500 человек на кругу Дейви занимались бегом трусцой почти 30 человек, включая 4–5 женщин. Самому старшему из бегунов в парке около 60 лет. 15 человек присоединились к Дейви во время его бега по дорогам.

Когда в Уэймейт пришла зима и в отдельные недели мороз доходил до 14–18 градусов или с запада дул непрерывный ветер, многие из бегунов бросили бег, и Дейви тоже.

«Я знаю, Артур Лидьярд говорит, что мы должны привыкать ко всему этому, но я не собираюсь участвовать в олимпийских играх, и поэтому мне лень сделать над собой усилие, чтобы выйти из дому в шортах и начать бег, когда дует ветер и вода мерзнет в лужах».

Рассуждая подобным образом, Дейви ограничил свои занятия воскресными пробежками, с тем чтобы поддерживать мышцы в нужном тонусе, и возобновил регулярные занятия, как только погода стала улучшаться. И другие бегуны тоже быстро возобновили

«За это время мой пульс снизился с 84 до 65–64 ударов в минуту, при этом обычно я пробегал не более 50 км в неделю. Мой пульс теперь приходит к норме во много раз быстрее, чем когда-либо раньше.

И в духовном отношении я стал намного активнее. Работа больше меня не беспокоит. Мастерскую в течение всего лета открываю в 7.15, на работе нахожусь до 17.30, обедаю, иду в парк, занимаюсь тренерской работой.

Год назад начал играть в гольф и едва мог закончить игру. Сейчас я могу соревноваться с любым и думаю, что немногие могут победить меня. Для меня бег трусцой — самое лучшее из всего, что когда-либо было».

Лидьярд и я обязаны профессору А. У. Слоану, работающему на факультете физиологии и фармакологии Кейптаунского университета, за выдержки из его статьи, касающиеся определения динамической подготовленности степ-тестом Гарвардского университета. Степ-тест представляет собою диагностическую и статическую проверку физической готовности, но длительные исследования его с различных сторон говорят и о его пригодности для определения физической готовности, нужной бегунам трусцой.

Цитирую профессора Слоана:

«Гарвардский степ-тест представляет собой диагностическое исследование не в обычном смысле для установления диагноза болезни, а в смысле определения степени динамической готовности.