Игорь Фесуненко - Пеле, Гарринча, футбол-2

Пока бразильцы расправлялись с питомцами Диди, на трех других стадионах Мексики разыгрывались куда более драматические события. В Толуке хозяева чемпионата — мексиканцы, опьяненные первым голом в ворота сборной Италии, уже видели себя полуфиналистами. Еще бы! Эти итальянцы с грехом пополам выбрались в четвертьфинал, забив в трех матчах всего лишь один гол и умудрившись сыграть вничью даже с более чем скромной командой Израиля. Счастливая иллюзия длилась всего лишь одиннадцать минут, после чего итальянцы, словно сбродив маску, прятавшую их грозное лицо все эти две недели, обрушили на противника ураган атак и выиграли матч со счетом 4:1.

В Леоне, ведя со счетом 2:0, грозная команда Алфа Рамсея, обладавшая, по мнению многих специалистов, лучшей линией защиты среди всех участников чемпионата, умудряется упустить верную победу: после окончания основного времени при счете 2:2 назначается дополнительная получасовка, и бомбардир чемпионата Мюллер забивает третий, решающий, гол!

И, наконец, в Мехико выбывает из чемпионата советская команда: сыграв вничью (0:0) в основное время, уругвайцы добиваются минимального перевеса за четыре минуты до конца дополнительного времени. Этот единственный гол вынуждает сборную СССР покинуть Мексику вместе с прошлыми чемпионами мира — англичанами. А ее соперник — уругвайская «Селесте» — становится очередным противником сборной Бразилии.

Бразилия — Уругвай, 3:1.

Гвадалахара, 17 июня 1970 года, 55 тысяч зрителей.

Судья Хосе Мария Ортис де Мендевил (Испания).

Бразилия: Феликс, Карлос Альберто, Брито, Пиаза, Эвералдо, Клодоалдо, Жерсон, Ривелино, Пеле, Тостао, Жаирзиньо.

Уругвай: Мазуркевич, Убимас, Анчета, Матосас, Мухика, Дагоберто Фонтес, Монтеро Кастильо, Хулио Кортес, Кубилла, Манейро (Эспарранго), Моралес.

Голы: Кубилла (18), Клодоалдо (45), Жаирзиньо (75), Ривелино (90).

Рано утром 17 июня маленький пограничный городок Сантана до Ливраменто, расположенный на границе Бразилии и Уругвая, проснулся от рокота военных грузовиков: командование 3-й армии завершало подготовку к предстоящему полуфинальному матчу. В то время как в далекой Гвадалахаре Загало и Хохберг обдумывали план своего поединка, бразильские офицеры разрабатывали свои собственные стратегические схемы, располагая войска вдоль бразильско-уругвайской границы. Если Загало готовился к атаке на своего уругвайского «противника», то его соотечественники — офицеры гарнизона в Сантана до Ливраменто конструировали глубоко эшелонированные рубежи обороны, которые должны были предотвратить повторение кровавых схваток, произошедших в городке ровно двадцать лет назад, в день, когда в финальном матче IV чемпионата мира уругвайская сборная обыграла на «Маракане» хозяев поля и стала чемпионом.

Не будем утверждать, что в этот солнечный июньский день семидесятого года обе страны оказались на грани войны, подобной той, которая произошла в 1969 году между Сальвадором и Гондурасом в ходе отборочных игр. Нельзя не признать, однако, что полуфинальный матч в Гвадалахаре оказался щепоткой соли, брошенной на давние незажившие раны бразильской торсиды, которая лишь сейчас, двадцать лет спустя, получила реальный и долгожданный шанс отвести душу, смыть «кровавое пятно позора».

Более полувека Уругвай и Бразилия являлись друг для друга самыми «неудобными», традиционно трудными футбольными соперниками. Как бы ни складывались их судьбы в международных турнирах, куда бы ни заводили эти команды извилистые пути прихотливой футбольной фортуны, в матчах друг с другом старое соперничество всегда оживало с новой силой, обогащая встречи этих команд яркими эпизодами спортивной борьбы и тяжелыми сценами «виоленсии» — насилия… Вероятно, именно поэтому предстоящий матч с уругвайцами вселял в сердца и души Пеле и его товарищей если не страх, то, во всяком случае, заметное беспокойство. Впрочем, возможен ли вообще ответственный матч без волнения?

Мне вспоминается, как когда-то в интересной в целом статье, опубликованной в одной из советских газет и анализирующей причины неудачи нашей сборной в Мексике, автор обращался к читателю с вопросом: «Когда же перестанут нервничать наши футболисты и начнут вести спортивную борьбу всерьез?». Думается, что этого никогда не случится ни в нашем, ни в каком-либо ином футболе. Потому что большой спорт без волнения, без предстартовой лихорадки, без горячего нетерпения, без беспокойства просто невозможен. Другое дело — умение контролировать такие переживания, зажать их в кулак, подчинить своей воле. Накануне чемпионата бразильские футболисты не скрывали своего волнения, и даже Пеле признал: «Мы все чувствуем себя подготовленными, тренированными и… нервничаем. И эта нервозность хороша, потому что она показывает, что мы чувствуем ответственность, лежащую на наших плечах».