Хорев - Душа Востока

Когда сознание пусто, природа человека проявляется воочию. Пытаться узреть природу, не сделав сознание покойным, – все равно, что ловить отражение луны в волнах. Когда помыслы безмятежны, сердце становится чистым. Пытаться раскрыть свет сердца, не овладев своими помыслами,- все равно, что чистить зеркало, покрывая его пылью.

Если среди вздымающихся до небес волн люди, сидящие в одной лодке, сохраняют спокойствие, то и те, кто оказались за бортом, не потеряют самообладания. Морозу и жаре в природе противостоять легко, а горячность и холодность в человеке искоренить трудно. Даже если искоренить горячность и холодность в человеке легко, трудно устранить лед и пламя в собственном сердце. Когда устранишь лед и пламя внутри себя, не будешь знать недовольства и весна станет твоей вечной спутницей.

Ошибки других нужно прощать, а собственные ошибки прощать не надо. Собственные лишения можно стерпеть, но вид чужих лишений терпеть нельзя.

Преодоление всего пошлого – вот в чем человеческое величие. Но нарочитое стремление к величию делает человека не великим, а вздорным. Не быть запачканным грязью пошлого света – вот в чем чистота души. Но тот, кто добивается чистоты, отворачиваясь от мира, станет не чистым, а суетным.

Путь наш необозрим. Если мы захотим заранее его высчитать, мы ввергнем себя в бесконечный хаос мыслей. Если мы будем спокойно принимать все, что с нами происходит, мы непременно доберемся до берега.

Милость должна проистекать из безучастия, но быть щедрой. Если она прежде щедра, а потом обнаруживает безучастие, люди забудут добро, которое им сделали. Власть должна проистекать из строгости, но быть великодушной. Если она прежде великодушна, а потом строга, люди будут недовольны ее стеснениями.

Я знатен – и люди чтут меня. Но то, что они чтут, – это высокая шапка и широкий пояс. Я унижен – и люди презирают меня. Но то, что они презирают,- это холщовый халат и соломенные сандалии. Но ведь в действительности люди меня не чтут – чему же мне радоваться? Они в действительности меня не презирают – чему же мне огорчаться?

Тот, кто являет образцы благопристойного поведения, из-за своей благопристойности непременно станет жертвой злословия. Тот, кто более других преуспел в учении, из-за своей учености неизбежно попадет в беду. Поэтому благородный муж сторонится дурных дел, но и не мечтает о славе. Без усилий всегда быть безмятежным – вот истинное сокровище в этой жизни.

«Когда ем, всякий раз оставляю еду для мышей. Из жалости к мотылькам, не жгу ночами лучину». Такие мысли древних поддерживают в нас жизнь. Без них мы будем тем, что зовется «телом из дерева и земли», только и всего.

Не обязательно держать в доме лучший чай, но чайник не должен стоять без дела. Не обязательно искать свежее вино, но кувшин не должен быть пуст. Неукрашенная лютня, даже не имея струн, рождает гармонию. Пастушья дудка, даже не имея отверстий, исторгает сладостный напев.

В часы безделья ум тупеет. Используй покой, дабы постичь светоч разума. В часы поглощенности делами ум теряется. Используй светоч разума, дабы достичь покоя.

Благородный муж, занимая высокий пост, в поступках должен блюсти приличия, а в мыслях – невозмутим. Он не должен никому потворствовать и не должен приближать к себе корыстолюбцев. Но он также не должен быть резок и жалить, подобно пчелам и скорпионам.

Встретив лжеца, попробуй тронуть его сердце искренностью. Встретив злого человека, попробуй смягчить его добротой. Встретив скрягу, попробуй исправить его бескорыстием. Ничто в Поднебесной не избежит нашего плавильного котла.

Не затемняй своего сердца. Не обнажай чувств других. Не истощай силу вещей. Следуя трем этим правилам, можно жить одной жизнью с Небом и Землей, дать покой людям, принести счастье потомкам.

Одна добрая мысль водворит согласие в целом мире. Одна крупица чистоты сердца будет благоухать сотню веков.

Те, кто гордятся своими заслугами и блистают ученостью, живут, ища опору вовне себя. Они не знают, что сердце само по себе сияет, словно драгоценная яшма. Тот, кто сохранил в себе первозданный свет сердца, воистину велик, даже если он не имеет ни одной заслуги и не прочтет ни одного иероглифа.