Леонид Рейзер - Неизвестный Харламов

Сестра. Я всю жизнь чувствовала, что брат в любой момент подставит мне плечо. С самого детства был у меня заступник, и потому я никого никогда не боялась.

Мама нас, маленьких еще, поучала: «Сами никого не обижайте, но за себя умейте постоять».

Валерка это накрепко усвоил, приняв на себя и мои печали. Первым не полезет никогда, задираться просто так не станет. Даже иногда казалось, что и не видит меня, не в курсе того, что стряслось с младшей сестрой.

Во дворе мальчишка толкнул меня раз, другой, ударил даже. Откуда ни возьмись, налетел брат и так с моим обидчиком разобрался, что руку ему сломал. Это было Валере всего-то шесть лет! Еще до нашей поездки в Испанию.

Поэтому я по жизни смело шагала, не оборачиваясь пугливо по сторонам. В молодости я не воспринимала его друзей как своих ухажеров, так же и он с моими подругами не связывал каких-либо романтических помыслов. Бывало, родители его товарищей спрашивали: «А Татьяна Харламова будет на вашей встрече?» И если узнавали, что буду, успокаивались: «Ну, значит, все будет в порядке». Однажды заехали с братом проведать мою подружку Ольгу Быковскую, сидевшую с маленьким ребенком. Разговорились меж собой, а Валера взял дитя на руки. И получил – обмочил его младенец по полной программе. Другой бы мужик разозлился, раздосадовался, а братец мой только захохотал от души. К детям его очень тянуло, млел, когда видел их.

Душевный контакт с ним сохранялся и после моего замужества, еще крепче он стал на фоне тех проблем, которые начали у меня постепенно возникать. Избранник мой, Григорий Грибов, работал на том же заводе «Коммунар», что и родители, и я. Удивительно – почти как две капли воды на Сашу Мальцева был похож. Поначалу все складывалось, все было у нас хорошо. Так получилось, что нам дали квартиру: Гриша был прописан в деревянном доме, а тот сгорел… В Бирюлеве самостоятельно зажили. До Каширки ехать надо было на метро, а потом на автобусе минут двадцать. Быт налаживался, мы не могли нарадоваться крыше над головой. Валерка очень помог обставить квартиру, которая была по тем временам как манна небесная.

Ребенок у нас появился. Валера назвали, само собой. Я все внимание уделяла ребенку.

А Гриша вроде как сам по себе. Может, и мой недогляд в том был, моя вина, может… Начались ссоры, скандалы. Пятое-десятое. Выпивать стал муж. Все покатилось кувырком под гору.

Брат и сестра Харламовы. Они были неразлучны с самого детства

Тот день я запомнила. 19 декабря 1971-го. Явился – не запылился. Пьяным пришел. Начал шуметь, скандалить. Вплоть до того, что заявил: «Иди отсюда! Катись на все четыре стороны!»

Потом как-то успокоилось. Показалось, что утрясется все. Нет, вскоре снова история повторилась.

Как-то Валера приехал в Бирюлево навестить меня да на ребеночка поглядеть. Ждал, ждал, ждал Гришу, когда он из магазина с хлебом явится. И не дождался.

И тут я услышала, что брат выругался матом. В первый раз за столько лет. Повернулся ко мне: «Ничего – вырастим твоего сына. Ни в чем нужды знать не будет! Давай, сестренка, собирай вещи». Валера погрузил в свою «Волгу» все пожитки, и больше я там не появлялась.

Сыну было тогда три месяца. Крошечка совсем.

Ну и брат взял на себя воспитание племянника-тезки. Очень много занимался ребенком. Полностью свободное время отдавал ему. Даже в разгар сезона хлопотал. И во дворе с коляской погуляет, и в детский сад отведет, и на футбол сходит с ним. Как отец ему был! Без преувеличения. Сын так его и воспринимал. Если шалить начинал, я только скажу: «Вот дядя твой приедет, узнает про все» – и ребенок мигом ручным становился. Валера одевал племянника с ног до головы. Из-за границы вернется, себе везет куртку – такую же и тезке своему, себе везет спортивный костюм – такой же и племяшу, себе покупает мокасины – похожую обувку и сыну моему. Тот любил повторять: «Мы с дядей Валерой – хипаки». Брат собирается его в школу отвести: «Ну что, хипачок, пошли учиться». А потом еще, если вырвется домой или выходной день в команде объявят, заберет из школы и уроки станет вместе с ним делать.