Алексей Казарин - Дачный сезон

А вот еще интереснее. Это история о том, как я также «случайно» купил себе легковой автомобиль.

Пожалуй, всю жизнь я имел дело с техникой. В техникуме, где учился, сдавал на права шофера любителя. Потом, работая участковым инженером-механиком на «техпомощи» ездил за рулем по колхозам и совхозам, занимаясь ремонтом и обслуживанием с/х техники этих хозяйств. И даже пришлось несколько лет ездить на грузовой машине в качестве профессионала. Начинал еще с той поры, когда в «Правилах дорожного движения» было всего десять или одиннадцать знаков. Сейчас вспоминаю эти знаки и шучу: главными из них были два: «Тпру!..», и «Но…о...о!». Вот уж поистине был золотой период для автолюбителей: машин в областном центре мизер (наперечет), останавливайся и паркуй свою машину, где хочешь, разрешалось ездить всем грузовым даже по центральной Октябрьской улице (ныне проспект). И гаишник на весь город был один. Он и экзаменовал и выдавал нам, студентам, права. Помню даже его фамилию Степанов, такой добродушный, чуть ли не дядя Степа Михалкова. У многих были ошибки в ответах, он поправлял их, а права все-таки все получили, но с наставлением «будьте внимательнее и осторожнее…». В молодости мечтал иметь хотя бы мотоцикл. Приходилось поездить и на стареньком мотоцикле «Восход». Но вот чтобы легковушку себе купить об этом и не думал. Потому как средств таких никогда не имел, хотя, по тем меркам, и зарабатывал неплохо. Годами копить деньги не имел такой привычки, да и расходов других, более насущных, с избытком хватало. Женился все пришлось приобретать самому, начиная с кружки, подушки и ложки; мебелью, коврами, дачей всем постепенно в семье обзаводились. Гараж даже кирпичный в кооперативе построил, но за ненадобностью позже продал. Когда моложе был все стройматериалы (доски, двери, домашняя утварь и пр.) на дачу с города чаще всего на своей спине таскал.

Тогда на дачном поезде все, что под силу доски, мешки с цементом, столы, стулья, кровати, телевизор, случалось и старые диваны возили (кондукторов поначалу на дачных в вагонах не было, и это разрешалось). Даже снопы камышей для своих кур. А с поезда до дачного участка на своем горбу тащишь, согнувшись «в три погибели» с километр, не меньше. Вспомнилось, как однажды сразу нес без остановок кровать панцирную вдобавок в комплекте со спинками и к тому же еще тяжелую щитовую дверь к ними привязанную, килограмм 50-60 не менее. Боялся, чтоб где-нибудь по пути не споткнуться и спина не треснула б такой тяжелый груз был. И останавливаться, чтобы передохнуть было нельзя, иначе потом этот груз на себя не поднимешь. А что об урожаях и думать не приходилось: свое не грузно. Сил на все хватало.

А однажды возле сносимых в городе домов я обнаружил грушевое плодоносящее дерево. Уж очень понравились мне ее плоды крупные, как лампочки. Груша эта была метров пять в высоту, а ствол у основания где-то пятнадцать семнадцать сантиметров. Такое дерево в вагон не сунешь. Полдня ее выкапывал, стараясь не навредить корням. Наконец выкопал, а тяжесть «ого го…» неимоверная.

Но я штангой, когда учился, немного увлекался, к тому же недавно с армейской службы. Энергии хоть отбавляй. (Отец как-то попросил помочь мне вскопать участочек под городом под картошку сходил после работы и за три часа три сотки лопатой вскопал!). Кое-как это дерево на тачку, что на мопедных колесах, погрузил, и рано поутру, пока люди спят, на другой день через весь город повез с дальнего Завеличья через весь центр на дачу в свою Кебъ. По асфальту и по нормальной грунтовой дороге восемь километров все шло нормально. А вот далее, еще шесть верст, путь предстоял по узкой пешеходной дорожке вдоль железнодорожного полотна (насыпи). Камни, неровности, переходы через линию на полпути тачка моя этих испытаний и не выдержала. Колеса согнулись, пришлось ее выбросить в придорожные кусты. Впереди еще километра три по такому же бездорожью. Попробовал грушу на плечи поднять никак, а бросить жалко, на даче плодовых деревьев еще нет. Тут уж я каждую «лишнюю» веточку на ней срезал, каждый узелок от земли очистил и только тогда смог кое-как это дерево себе на спину взвалить. Тяжесть вся спина и плечи в кровоподтеках, все болит, к тому боюсь опять же, как бы где не оступиться, да спина бы не треснула. Но терплю, эту ношу свою не бросаю.

Наконец и дачный полустанок. На площадке люди, в ожидании пригородного поезда. Тут уж я, превозмогая чертовскую боль и усталость, выпрямляюсь и иду по перрону, делая вид, что для меня этот груз вроде прогулки, а не то люди могут подумать, что носильщик не своем уме, что такую тяжесть несет издалека. Народ же диву дается невысокого роста, щупленький, а несет запросто такой ствол, точно дуб с корнем вырванный. Богатырь, да и только! Так до своей дачи и дотащил. Вот сколько сил и энергии было!.