Борис Бублик - Огород для умных, или как не навредить заботой

I. Post hoc, поп est propter hoc ( после этого — не значит из–за этого ) ;

2. Post hoc, ergo propter hoc (после этого — значит вследствие этого) .

Первое изречение говорит о взвешенном подходе к последовательности двух событий, предполагает поиск причинно–следственной связи между ними. А второе отражает часто встречающееся в быту наивное, инфантильное толкование последующего события как следствия более раннего — можно сказать, механически назначает событие–причину.

Если бы наш Вася попытался найти причинно–следственную связь между скорлупой, брошенной в лунку, и поведением жука на кусте картошки, то это ему не удалось бы. Не помогли бы ему ни химия, ни физика, ни энтомология. И Вася не попал бы со своим «Скорлупа работает!» впросак.

Возможно, что у Николая Ивановича, человека сравнительно молодого, эта история — просто удачный литературный прием. Для меня же это — кусочек биографии. Я помню времена, когда у огородников была форменная истерия вокруг яичной скорлупы, считавшейся панацеей от разгулявшегося тогда колорадского жука. Был не только очевидцем, но и участником «кампании». Моя теща Марья Ивановна всю зиму собирала скорлупу, и я, помогая ей сажать картошку, бросал в лунки по жменьке скорлупы.

Понятно, что бум вокруг скорлупы быстро сошел на нет (иначе и не могло быть), но еще и сегодня можно встретить убежденных «скорлупников». Упомянутые Николаем Ивановичем «народные методы» не безобидны. Сколько картофельных делянок сделал жук плешивыми, пока его «отпугивали» скорлупой!

Чтобы ваша находка не оказалась в незавидной компании с «васиной скорлупой», среди 90% упомянутых Николаем Ивановичем сомнительных «народных» методов, просто не надо опираться на «Это работает!». Прежде, чем рассказывать о подмеченном явлении, надо дать ему верное объяснение, построить модель. И взвесить всесопутствующие обстоятельства. Не вырывать «из контекста» отдельно взятый факт. А то ведь можно заметить, например, что по обмазанному соляркой стволу дерева не мигрируют вредители, и тут же объявить солярку панацеей от них. То есть забыть «на минуточку» и о благоденствии дерева, ствол которого мается под слоем солярки, и о самочувствии самого садовода в саду. Но не забыть во всеуслышание объявить о «находке». Будто садоводам нужны не столько живые деревья, сколько отсутствие на них всего живого — и вредителей, и тех, кто держит их под контролем.

Случай с соляркой не выдуман — я знаком с такими горе–садоводами. Мог бы даже назвать их поименно, но не хочется «авторитет подрывать». Авось, и такого намека достанет, чтобы стволы яблонь оказались в своей природной среде, а не под нефтяной пленкой. Представляете драму? Садовод целый год живет в ожидании момента «лучше нету того цвету, когда яблоня цветет», предвкушает неспешное чаепитие под бело–розовой кипенью, но, измазав (по скоропалительному совету) деревья соляркой, «ищет пятый угол ».

И опять повторюсь. Я не призываю игнорировать подмеченное «Это работает!», я прошу лишь не опираться на него, не считать его обоснованием приема. Наблюдение может стать отличным эвристическим посылом. Но — не более того. Всякую «находку» надо встроить в многогранную систему связей биоценоза, и лишь после этого начинать «Хочу поделиться…» или «А я делаю так!». Надо помнить о доверии огородников печатному слову и щадить их, по возможности. Просто быть с коллегами предупредительным.

Приведу еще один показательный пример. Я, в самом деле, заметил, что если перестаешь полоть, то сорняки утихомириваются. Я увидел, что «это работает». И если бы я начал глаголить во всю ивановскую о том, что отказ от прополки — лучшее средство против сорняков, то повторил бы Васин конфуз с яичной скорлупой. Мне понадобился добрый десяток лет, чтобы найти этому феномену подобающее объяснение. И только тогда, когда я обратил внимание на решающую роль тонкого слоя почвы, чистого по весне от семян сорняков, и продумал совокупность агроприемов, оберегающих этот слой от засорения новыми семенами, всё «разлеглось по полочкам». И снова хочется вспомнить добрым словом Владимира Васильевича Фокина — этот тонкий слой возникал от того, что в руках был плоскорез Фокина.

Словом, «это работает» сыграло важную эвристическую роль, но никак не использовалось в качестве обоснования. А если бы я поторопился с «Кука–рек–у-у»?

Ну что, улыбнемся? Уже поседела борода у шутки. Смешно, но это работает ! Не торопитесь, однако, смазывать керосином нож, которым резали селедку. Потому что в шутке «Если нож пахнет керосином — смажьте его…» я не знаю конца.