Игорь Гришин - Клуб любителей Го

Воспоминание–видение настолько взволновало дух, что Ягура снял с переносицы очки и начал очищать их круглые толстые стёкла. Протерев, он убрал очки в маленький золотой футляр. Хорошо, что он так быстро попросил дух вернуться! Он отозвал его назад, так как инструкция для Митико не составлена до конца.

— Коннитива, сэнсэй! [19] Добрый день, учитель!

— Коннитива, Митико.

— Как Ваше здоровье, Учитель?

— В порядке, спасибо. А как твоё?

— Что станется с моим здоровьем? Я мало забочусь о нём! Мои мысли больше занимает то, что я узнаю от Вас.

Как хорошо, что он Учитель этой девочки. Ягура–сан оглядел её изящную фигурку. На Митико был костюм с шортами, серо–стальные колготки и чёрные закрытые туфли. В ней было много сильной и чистой ki. Именно за эту редкую энергию он выбрал её в ути–носэйто [20] Домашний ученик. . Он посмотрел на высокое лицо с огромными глазами и вспомнил как он пил эту энергию, прильнув губами к лону. Этому приёму научил его Учитель, который утверждал, что моча девственниц — один из лучших эликсиров жизни и молодости. В следующее мгновение внутренний экран Ягуры разделился на два, и он с удовольствием посмотрел по одному из них, как он пьёт утреннюю росу Митико, а по другому — на тело Учителя. Он разложил его на камнях. Так, чтобы на каждый камень приходилась одна часть Учителя. Пятёрка плотных и пятёрка полых органов были поделены ещё на пять частей. Эти пятёрки были особенно важны, так как именно они питали Учителя энергией. Всеми необходимыми «видами qi [21] Читается «ци». ». Ягура–сан увидел себя с окровавленным ножом. А также Учителя, превратившегося в набор небольших красных кусочков.

Он свернул первый экран, и продолжил смотреть на голого японского юношу. Маленький член юноши стоял торчком. Ягура–сан никогда не обольщался по поводу твёрдости своего члена. Такой член не был предназначен для штурмовок вражеских укреплений. Такой член был плохо предназначен даже для того, чтобы писать. Лишь несгибаемый дух Ягуры научил его отдавать мочу. Он научил свой член также, как научил своё тело и ум. Это он научил свой ум собираться. Он сам! Учитель только намекнул ему, что это возможно. А всё остальное ему пришлось делать одному! Он научил свой ум собираться в маленькое тёмное пятнышко. Сначала это пятнышко было лишь тёмным пятнышком. Но позже ум разобрался, как проникать через него. Это было важное открытие, которое заняло годы. Для того, чтобы выйти, нужно что–то оставить. Он научился оставлять, и вслед за этим научился выходить. Выход из пятнышка был подобен вырывающейся из тоннеля струе. В этот момент Ягура–сан испытывал наслаждение, сравнимое лишь с правильным мочеиспусканием. Наслаждение и торжество! Никто из обычных людей не умеет мочиться правильным образом. Они справляют нужду без внимания, и «важные qi» вымываются вместе с уриной. Именно поэтому людям не накопить столько энергии, сколько накопили он и Учитель. Ведь только Ягура, один из трёх учеников, пошёл за Учителем и остался с ним до конца. Один из трёх!

На первом экране появился Харбинский технологический институт. Ягура–сан был здесь японским студентом. А вот его друзья — китаец и русский. Для постороннего наблюдателя это была странная дружба. В период величия Империи Ягура–сан не чурался дружбой с инородцами, как делали это другие японские студенты. Он признавал за своими иностранными друзьями ум и интерес к знаниям, помогал им и оказывал внимание. Учитель жил бедно. Они познакомились в парке на Фэн Доу Лу. Русские называли этот район Мадзиговкой по названию маленькой зловонной речки, протекающей по одной из сторон парка. Экран сначала показал странный четырёхугольный парк, а затем день, когда всё оборвалось. Ещё накануне поползи нелепые слухи о скором приходе советских. Откуда взялись советские? Ведь радио сообщало об успехах японских войск! Наши лётчики и моряки громили американский флот, а на суше случилось что–то внезапное, тревожное и необратимое. Утром японцы начали покидать город. Ягура–сан увидел вмиг повзрослевшие лица своих сокурсников, а затем — танки с красными звёздами. Танки даже сейчас выглядели огромными. А тогда он совсем не ожидал, что боевые машины могут быть такими большими и ужасными. В них ощущалась уверенность матёрого хищника. Эти машины умели убивать, и они уже успели убить своих врагов. Смертный ужас раздавленных противников висел на их громыхающих гусеницах, читался в каждой вещи, притороченной к броне. Танки казались выше домов, и Ягура–сан понял, что его жизнь изменилась.