Борис Бурда - Интеллектуальные игры - для знатоков и не только

Придание вопросу «многоходовости» – способ задать ему оптимальную трудность. Но вопрос, который подразумевает слишком много ходов, не раскрутят за минуту или вообще не запомнят. А вопрос, где ходов окажется недостаточно много, будет слишком прост. Значит, есть оптимум – его и следует искать. Но без излишеств!

Метка есть способ сделать вопрос имеющим единственный правильный ответ. Как следствие этого, метка – мощнейшее средство борьбы с так называемыми дуалями – правильными ответами на вопрос, не предусмотренными его составителем. Как следствие, метка может сберечь немало нервов устроителям турниров и помочь свести число скандалов к минимуму. Поэтому не стоит пренебрегать этим полезным приемом – себе дороже!

Что же такое метка? Это введение в текст вопроса некоего факта, крайне редкого, практически бесполезного для разгадывания (есть и исключения – иногда именно метка ведет команду к разгадке вопроса, но это скорее исключение, чем правило), однако имеющего отношение только к правильному ответу и ни к чему другому.

Типичный пример метки – вопрос Ворошилова:

Болезнь, которую лечат в Карловых Варах и симптомы которой у Ворошилова крайне ярко выражены.

Можно догадаться, что это патологическая страсть к игре . Но мало ли какие болезни найдут у Ворошилова знатоки? И чтобы спорить было бессмысленно, Ворошилов указывает номер этой хвори по какому-то международному каталогу болезней – любая другая болезнь будет иметь другой номер, и ответ будет отвергнут с полным правом.

Чем красивые женщины сходны с большими городами?

Этот вопрос имеет красивый и логичный ответ: их легко завоевать, но трудно удержать . И представьте, какой поток ничем не опровергаемых дуалей обрушится на вас, если не добавить: «по мнению французского лексикографа и философа Пьера Буаста»? Это сразу делает вопрос практически не подвластным протестам – поди найди у Буаста другое сравнение этих двух объектов!

Этот человек получал в СССР в начале 20-х годов сотни счетов из гостиниц, комиссионных магазинов, даже повестку в суд по уголовному делу, к которому не имел ни малейшего отношения. Десятки самозванцев бродили по стране, выдавая себя за него. Женщины, которых он в глаза не видел, требовали у него алименты. Кто он?

Не так уж сложно догадаться, что, скорее всего, речь идет о невероятно популярном в то время Михаиле Зощенко. Но были же тогда и другие крайне популярные люди! А вот если добавить, что его книги, по словам Шкловского, «имели хождение не как деньги, а как вещь. Как поезд», ответ станет единственным и вопрос избавится от дуали. Есть, конечно, вероятность, что именно эту фразу кто-то вспомнит и возьмет вопрос с помощью прямого знания, а не логических рассуждений. Но это вряд ли – метка мало известна. Такими они и должны быть.

Не пренебрегайте метками! Вреда от них чуть, а толку может быть довольно много. Только не метьте вопрос об Александре Македонском тем фактом, что его коня звали Буцефал – иначе зачем тогда остальной текст вопроса?

Интересный факт для вопроса – это еще не все. Надо уметь правильно задать вопрос, построенный на этом факте. А также позаботиться о том, чтобы на вопрос дали правильный ответ, но не все подряд (где надо – прояснить, где надо – запутать), и о том, чтобы вопрос сохранил корректность, и, наконец, о художественной стороне дела.

Например, есть факт. Рваные доллары в американских банках обменивают так: за кусок больший, чем три пятых целой бумажки, дают доллар, за огрызок размером от двух пятых до трех пятых – 50 центов, а за меньший кусочек не дают ничего, а то каждый себе нарежет сколько не лень.

Из этого факта можно сделать вопрос. Какой именно?

Возможна такая редакция: За какую часть рваного доллара в американских банках дают целый доллар, а за какую – 50 центов? Но как такой вопрос брать – не ясно.

Можно попробовать так: За доллар с оторванным уголком в американских банках вам выдадут целый доллар. А что вы сможете там получить за половинку долларовой бумажки? Ответ – 50 центов – уже не совсем прост, но все-таки слишком напрашивается.

Возможен и такой вариант: За кусок долларовой бумажки больший, чем три пятых ее величины, в американских банках дают целый доллар. А за кусок какого минимального размера там дадут 50 центов? Ответ – до двух пятых – ясен из достаточно тривиальных соображений. Не слишком ли тривиальных?