Голиб Саидов: Вот такие пироги

ОМЛЕТ С АПЕЛЬСИНАМИ ДЛЯ ШЛЮХ И РАЗВРАТНИЦ

Итальянский повар немецкого происхождения Йоханнес Бокенхайм (Johannes Bockenheim /или Buckehen/) готовил подобный омлет на завтрак самому Папе Мартину V (в миру – Оддоне Колонна, (итал. Oddone Colonna); занимал пост с 11 ноября 1417 по 20 февраля 1431) и описал свой рецепт в весьма сжатой, но интересной по содержанию кулинарной книге.

Вероятно, у многих может возникнуть вполне резонный вопрос: «При чем тут шлюхи, развратницы и… Его Святейшество Папа?»

Вместо ответа, я лучше отправлю вас к книге, автором которой является Лео Таксиль «Священный вертеп», где всё станет понятно. Вот только небольшой отрывок из этой книги, наглядно демонстрирующий нравы того времени. Документ, о котором идет речь, носит заголовок «Такса апостольской канцелярии». Итак:

«Клирик, виновный в плотском грехе с монахинями, племянницами или крестными дочерьми, получает отпущение за сумму в 67 ливров 12 су».

«Клирик, желающий получить отпущение за противоестественное распутство, платит 219 ливров 15 су».

«Священник, лишивший девственности девушку, уплачивает 2 ливра 8 су».

«Монахиня, неоднократно грешившая в своем монастыре, а также за пределами его и пожелавшая стать аббатисой, уплачивает штраф в размере 131 ливра 15 су».

«Священник, желающий получить разрешение на сожительство с родственницей, уплачивает 76 ливров 1 су».

Как видим, прощение предлагалось по таксе как за грехи совершенные, так и за те, которые еще предстояло совершить!

«Отпущение за прелюбодеяние, совершенное мирянами, стоит 27 ливров. За кровосмешение прибавить 4 ливра».

«Женщина, желающая приобрести отпущение и в то же время продолжать греховные сношения, уплачивает 87 ливров 3 су. Если в подобном преступлении повинен муж, то и на него распространяется сия такса».

Перейдем к другим преступлениям.

«Отпущение и гарантия против преследования за такие преступления, как грабеж, кража, поджог, обходятся виновникам в 15 ливров 4 су».

«За нанесенное жене увечье муж вносит в канцелярию 3 ливра 4 су.

В случае, если муж убил жену, он уплачивает 17 ливров 15 су. Если же убийство совершено с целью вступить в брак вторично, – 32 ливра 9 су».

«За убийство брата, сестры, отца или матери – 17 ливров 4 су».

«За убийство епископа или прелата—131 ливр 14 су».

Как тут не умилиться: епископ оценивается в восемь раз дороже отца и матери!»

Однако, не станем отвлекаться на «мелочи», а лучше перейдем к самому рецепту:

6 яиц,

2 апельсина

1 лимон

2 столовые ложки сахара

2 столовые ложки оливкового масла, соль

Выжать сок апельсина и лимона. Взбить яйца, добавить сок, сахар и соль по вкусу и варить омлет на оливковом масле. Подавать теплыми.

Как видите, рецепт совсем прост и несложен. Так что, если вы уже приготовили омлет, то дело лишь за малым – найти и пригласить развратную «деуку».

И – приятного аппетита!

Яичница по-деревенски. Фото автора

– Вань, это ты?

– Я!

– А немцы давно ушли из деревни?

– Ja, ja!

БОБ, ФИЛЯ И УРКАН

Наверное, я неисправимый домосед: никакими пряниками меня невозможно выманить из дому. С годами это впечатление только укрепляется. Тихие стены родного дома мне давно уже предпочтительнее различных выездов на природу, на так называемый «активный отдых», «на шашлыки». Шашлыки мне уже давным-давно приелись, а накушаться водки намного удобнее дома – благо, кровать всего в двух шагах.

И, тем не менее, хотя бы два раза в год я вынужден изменять своей привычке: ранней весной, когда пробуждается природа, распространяя вокруг дурманящий и опьяняющий аромат распускающей флоры, и осенью – в самую пору «тихой охоты».

И если раньше, по молодости, когда в человеке ещё крепко сидит дух романтики, приключений и некоторой доли авантюризма, я легко закидывал за плечи рюкзак и свободно размечал предполагаемое место размещения палатки, то с годами, критерии отбора стали несколько иными. Как говорит один мой друг, «главное – это свить гнездышко», то есть, чтобы все удобства цивилизации и прелести природы, находились в радиусе 300 метров, с центром в твоей кроватке. Дабы в любой момент иметь возможность, «забраться в свой уголок», где тебя никто бы не мог потревожить.