Татьяна Смирнова - Философский обед

Когда я осознала, что же представляю я сама, прошли годы. Я отбросила навязанные чужими авторитетами ценности и нашла свои личные, я перепробовала чужие вкусы и пристрастия и обрела собственные, я прочла сотни книг и закрыла последнюю страницу, чтобы осмыслить, понять и сказать то, что думаю я сама, не с подсказки, не цитируя и перефразируя, а прочувствовав, вымолив и испробовав. И, чтобы полученный опыт обрел более съедобную форму, я приготовила вам яство в виде повествования с сюжетной линией и персонажами. В каждом из них отчасти я сама, отчасти и вы, дорогие читатели.

Этот суп наварили бабушки и тетушки, которые нянчили маленькую Оленьку, оберегая от холодного ветра и сдувая пылинки. Ей читали только добрые книги и пели мелодичные колыбельные. И девочка росла, как парниковый помидор, не зная про беды вне уютного парника. К тому добавилась детская вера в доброту людей, их доброжелательность и открытость. И если каждый судит со своей колокольни, то колоколенка Оленьки была построена из зефиринок, такая же пышная, но одновременно некрепкая. Мир сиял радужными переливами пастельных полутонов, и кто бы хоть посмел ей намекнуть, что в мире встречаются проходимцы, тунеядцы и негодяи, она заткнула бы уши своими розовыми ладошками и зажмурила глаза. Не могла она подозревать не добропорядочность во встречающихся людях, верила им на слово, а слова людей бередили её парниковую душу, оставляя глубокие раны.

Вначале ей встретилась старая проповедница. Беседами о Царствии небесном она настолько всколыхнула ум Оленьки, что в своем детском альтруизме девочка раздавала собственные вещи нуждающимся, посещала немощных и ухаживала за больными. Казалось бы, девочка одной ногой в раю, зачем останавливать дитя? «Иди, не оглядываясь», – нашептывала старая богомолка, – «а заодно присмотри за моим хозяйством, убери и у меня в доме, а то и поучи во славу Божию деток моих подруг» … Оля была рада всему, не замечая, что всё меньше у нее остается времени для себя. Вся в служении, она с утра до самого вечера помогала ближним своим, которые просили у нее всё новых и новых услуг. Привыкшие к её безотказности, они уже и требовали, и возмущались, когда Оленька не успевала всем услужить. В один холодный дождливый день рухнула Оленькина колоколенка, посыпались зефиринки и не осталось ничего до основания. Заваленная грудой зефира, девочка повзрослела. Впервые, собирая от фундамента свою колоколенку, она отказала в помощи просящим. Она поняла, что пока нет собственного основания, она сама является наипервейшей нуждающейся в помощи. Одновременно её протрезвило удивительное открытие – все, привыкшие пользоваться помощью Оленьки, сами не умели оказывать помощь. И у развалин колоколенки Оля была совершенно одна. Измученная, она стала укладывать камень за камнем, проверяя его на прочность. А старая богомолка стучала в двери и окна, требуя от Оленьки «перестать лениться и копаться в себе», идти вновь по чужим поручениям. «Точно нет», – впервые в жизни вымолвила Оля, сначала робко, ведь не умела отказывать. Но потом уверенность возросла, закаляя основание нового надежного фундамента. Почему же бабушки и тётушки, так усердно оберегавшие маленькую девочку, не научили её постоять за себя? Зачем привили бескорыстие, которое чуть не погубило Оленьку? Или с волками жить – по волчьи выть? И вот тут дилемма: подозревать, что вокруг тебя живут только волки, да как учить эдакому ребенка? А чему же тогда учить? Как объяснить жизнь, в которой правда переплетена с ложью, а человек может совершить благовидный поступок с корыстной целью, а может и явное злодеяние ради высшей правды? Ну, а пожалуй, не стоит и жить в зефирной колокольне. Она пригодна лишь для детских игр. Девочка выросла, и для её дальнейшего развития понадобилась новая, куда более прочная конструкция. Но сколько же на свете есть людей, которые продолжают существовать в своем выдуманном плюшевом мирке, и играют другими людьми, словно куклами.

Итак, вот вам на первое блюдо не суп-пюре, не постные щи, а настоящий, приготовленной на бараньей косточке, с перцем и травами, харчо! Не переживайте, нянюшки и тётушки, повзрослевший пищевод Оли хорошо справится с такой едой, мясо придаст сил, перец разгонит кровь, и с удвоенной силой возьмется она строить храм души своей. Дерзай, Оля!