Тим Федерле - Мастер шейков и «Маргариты». Коктейли для запойных читателей

Дети порой бывают ох как жестоки. Кэрри Уайт, в свои 16 и так уже затравленная, переживает жуткое унижение: первые критические дни приходят к ней у всех на виду, в школьной душевой. Дальше – только хуже. Жестокие одноклассники подстраивают так, чтобы Кэрри выбрали королевой бала, но вместо вручения короны замышляют окатить ее из ведра свиной кровью (такое в универсаме за углом не купишь!). Но незадачливые злодеи даже не подозревают, какой грозной сверхъестественной силой обладает Кэрри (это же не чей-нибудь рассказ, а Стивена Кинга, и притом первый опубликованный). И уж Кэрри покажет им изнемогающего в подростковой ломке Сатану во всей красе. Остренько, не так ли?

150 мл томатного сока;

60 мл водки;

15 мл сока лайма;

½ чайной ложки (2,5 г) вустерского соуса;

½ чайной ложки (2,5 г) васаби;

12–15 капель острого соуса (3 дэша на языке барменов);

соль, перец по вкусу.

Все ингредиенты соединяем в шейкере со льдом. От души взбалтываем и процеживаем через стрейнер в стакан коллинз на свежеприготовленный лед. Поборники традиций украшают напиток стебельком сельдерея, но если вы любите «погорячее», то просто удвойте порцию васаби.

Печально, что писатель, призывавший «объединиться» в эпиграфе к своему роману «Говардс-Энд», сам по этой части столкнулся с затруднениями. Эдвард Морган (чаще просто Э. М.) Форстер – автор «Комнаты с видом» и «Поездки в Индию» (последний его роман – за оставшиеся 46 лет из своих 91 Форстер ничего больше не писал). В романе «Говардс-Энд» мы видим, как в типичном английском поместье переплелись судьбы трех семейств разного общественного положения. Дом оказывается эпицентром классовых трений, споров за наследство и своеволия книжного шкафа-убийцы. Смешаем же и мы три выразительных вкуса для винтажного коктейля «Джанет Говард» – и получим роскошный бленд, способный вмиг объединить нас с ближними, как того желал Форстер, волей Божьей и неустойчивой мебелью:

60 мл бренди или коньяка;

15 мл оршада – сиропа из миндального молока, сахара и апельсина;

2 дэша (дважды по чуть-чуть) биттера «Ангостура».

Самый подходящий напиток для того дня, когда вам сообщат, что ваш богатенький родственник сыграл в ящикупокоился с миром. Ингредиенты взбалтываем в шейкере со льдом, процеживаем в коктейльный бокал – и, собравшись с духом, прямо спрашиваем, упомянуты ли мы в завещании.

Знаете, что такое «было бы смешно, если б не было так грустно»? Это когда писательница публикует жизнеутверждающую феминистскую историю под мужским псевдонимом. Шарлотта Бронте (под именем Каррер Белл) в романе «Джейн Эйр» рисует вехи безрадостной судьбы героини: притесненная сирота, воспитательница в постылом приюте, безнадежно влюбленная гувернантка. Увы, ее избранник женат – Бронте не дает поблажек своей героине, – и Джейн уходит прочь, отвергает предложение руки и сердца, но под конец все же обретает супруга, сына и уютное семейное гнездо. Судьба самой Бронте сложилась не так счастливо: писательница умерла, не прожив и десяти лет с момента триумфа «Джейн Эйр». Поднимем же во славу легендарной романистки, заслуживавшей более счастливой доли, бокал старого доброго английского джина:

8 тщательно вымытых веточек свежей мяты;

60 мл английского джина;

30 мл лимонного сока;

½ чайной ложки (2,5 г) сахара;

2 дэша апельсинового биттера.

Ингредиенты помещаем в шейкер с кубиками льда. Зачет вам, если заранее положили туда листики мяты. Как следует взбалтываем, процеживаем в коктейльный бокал. Смакуем небольшими глотками, как подобает вышколенной гувернантке.

Кто в день по яблоку съедает, у того доктор не бывает – но Сатана-то никакой не доктор. К чему это мы? Ах да: эпическая поэма XVII века «Потерянный рай», написанная белым стихом (любители примитивных рифмочек не найдут у Мильтона никаких «розы – морозы»), – первый пример и образчик христианской литературы, где Адам, Ева и наш знакомец Сатана весьма неоднозначны – здесь не столько добро враждует со злом, сколько сложные чувства – с противоречивыми. И что примечательно, Мильтон, строго говоря, не писал всех 12 книг «Потерянного рая», а наговаривал их: он был слеп и мог лишь продиктовать свое сочинение некоей ангельской душе. Поднимем же тост за Джона Мильтона и его титанический богоугодный труд напитком на основе запретного плода: