Константин Кузьмин - Практика ловли судака

Все это достаточно хорошо известно всякому любителю ловли судака, особенно тому, кто увлекается подледным блеснением и вынужден сверлить порядка сотни лунок в день.

Проблема поиска важна для любого активного способа ловли хищной рыбы, и спиннинг не является исключением, однако поиск рыбы зачастую сводится к чисто механической и бессистемной работе рук и ног.

Поиск жирующей рыбы вообще и судака в частности включает в себя гораздо больше слагаемых, чем это кажется на первый взгляд. Общий его успех достигается не пройденными километрами, а заблаговременным просчетом вариантов в определении мест вероятной стоянки рыбы и путей её перемещения.

Судак, как мы с вами успели заметить, ведет и в теплый, и в холодный период года достаточно подвижный образ жизни. Степень этой подвижности различается в зависимости от сезона и особенностей водоема.

Известно деление хищников на угонщиков, которые охотятся, преследуя свою жертву, и засадчиков, подстерегающих добычу в укрытии. Такая примитивная схема справедлива только приблизительно. Возьмите любую из обитающих в наших краях хищных рыб – и вам не удастся на все сто процентов причислить её к засадчикам или угонщикам.

Даже жерех, который, казалось бы, только и делает, что бороздит воду в поисках уклейки и пескаря, ранней весной и поздней осенью не прочь занять боевую позицию на глубине под корягой. Щука в охоте на жертву способна оптимальным образом сочетать элементы поведения засадчика и угонщика.

Модели поведения судака и щуки имеют очень много общего. В схожих ситуациях манера охоты этих хищников, если не вдаваться в детали, совпадает. Различие же обусловлено тем, что типичные места обитания щуки и судака имеют некоторые особенности, а именно: щуку вы чаще встретите среди водной растительности. Поэтому для неё манера поведения хищника-угонщика, вообще говоря, менее типична, чем для судака.

Тому же способствуют и групповые наклонности судака. Если щука – выраженный индивидуалист, и отдельные особи действуют независимо одна от другой, то судак – рыба стайная, а стайный образ жизни хищника предполагает тип его поведения как угонщика.

Таким образом, мы имеем дело с рыбой, которая не является в чистом виде ни засадчиком, ни угонщиком, хотя в каждой конкретной ситуации может приближаться в стиле своей охоты к одному из этих типов. Выбор системы поиска судака диктуется именно этим: склонен ли он по преимуществу преследовать жертву или подкарауливать её, прячась, подобно подъездному убийце, в укрытии. Самым типичным примером первой модели поведения является весенний преднерестовый ход судака в реках, а вот судака, который держится в коряжнике водохранилищ, можно определенно назвать засадчиком.

Наличие достаточного количества укрытий – это важный, но не единственный критерий выбора судаком метода охоты. Если дно озера усеяно корягами и валунами, судаку, вроде бы, созданы все условия для охоты из засады. Но вот в разгар лета, когда водная толща отчетливо стратифицирована по температуре, кислотности и содержанию кислорода, судак вынужден покидать придонные слои и держаться вполводы и выше, где укрытий нет, и ему приходится добывать себе пропитание в движении.

Речной судак летом и осенью практикует охоту «с подхода». Перемещаясь в пределах своего охотничьего участка, он ненадолго останавливается у подвернувшегося укрытия – на реках это может быть валун или просто уступ дна. В этот момент судак ведет себя как чистый засадчик и при удобном случае настигает приблизившуюся жертву коротким броском.

Если место оказывается недостаточно кормным, судак там долго не задерживается и перемещается дальше – до следующего подходящего укрытия.

Охота с подхода, по-видимому, является в период с июня до начала ноября основным механизмом добычи речным судаком себе пропитания.

Впервые я понял, что судак охотится именно таким образом, лет десять назад. Мне тогда было жалко отрывать зацепившуюся блесну и я, как герой известного чеховского рассказа, полез за нею в воду.

На двухметровой глубине посреди песчаного дна лежало наполовину увязшее в песке бревно. Я тут же вспомнил, что как раз в этом месте у меня была поклёвка несколько дней назад. Освободив блесну, я ушел оттуда, чтобы, непременно вернуться.

Через час первый же прицельный заброс к бревну стал роковым для килограммового судака. Последующие минут сорок я тупо и тщетно бросал в одну точку, но когда уже собрался было уходить, ощутил у самого бревна характерную судачью поклёвку.