Людмила Гордеева - Как я строила свой дом в деревне Сорокино

Конечно, решения я в тот день не приняла никакого, но сомнения в душу запали. Дома я, для начала, взяла наш с Лан эскизный проект и просто пересчитала объемы строительства – площадь стен, перегородок и т. д. И сверила с Техзаданием. Оказалось, что многие цифры значительно завышены. Я сказала об этом Лан, но она ответила, что так принято, ведь должен быть какой-то запас.

Но ведь не в два – три раза!

Когда начали размечать на земле будущие фундаменты, рабочие обратили моё внимание, что спроектировано слишком узкое крыльцо: между стеной дома и опорой под крышу крыльца оставалось менее 70 см, а значит, входная дверь при открытии будет упираться в балку. Внутри, мол, тоже проблемы: дверь от тамбура будет утыкаться в стену комнаты, открываясь лишь на 50 градусов…

По своей неопытности я, при составлении проекта, ничего не пересчитывала, считая это сферой ответственности архитектора. Теперь пришлось расширять крыльцо, а заодно и на полметра увеличивать эркер, который тоже оказался слишком узким. Цена строительства вновь взлетела более чем на двести тысяч рублей. Лан объяснила, что в предыдущем «Техническом условии» она не точно посчитала цоколь – лишь сорок сантиметров, а надо восемьдесят, чтобы уместились подвальные оконца. Я не могла понять, откуда такие цифры и вновь полезла в компьютер, чтобы узнать цены на строительные материалы и работу. Оказалось, что только стоимость фундаментов у меня завышена почти в три раза. Я просчитала остальные цены и пришла в изумление – некоторые из них, например, на металлические опоры под крышу крыльца, были завышены в пять раз!

Заканчивалась четвёртая неделя с начала стройки, а наши молдаване продолжали сидеть без денег и без работы и впадать в уныние. На этот раз простаивали потому, что не было бензопилы для изготовления опалубки под фундаменты. Опять замечательный прораб только обещал…

А на нас неумолимо надвигалась осень. Золотой сухой август завершился, начался сентябрь. И хотя погода продолжала изумлять своим теплом и красотой, со дня на день можно было ждать похолодания и дождей. И наши полутораметровые в глубину канавы, вырытые с двух сторон вокруг старого фундамента дома, просто поплывут и начнут осыпаться. Рабочие жаловались на отсутствие денег, рассказывали, что у них, в Молдавии, если не заплатил, например, за электричество, его отключают сразу же, через пару дней. Не ждут, не уговаривают, не напоминают, как у нас. Просто приезжают и отсоединяют. То же самое – с телефоном.

И снова предлагали мне послать выбранного мною застройщика подальше, мол, они могут построить мой дом и без всяких фирм.

Наконец, за оказавшуюся по вине прораба трудной и длительной работу – слом фундамента, уборку мусора, погрузки-разгрузки, за которую я фирме заплатила 37 тысяч рублей, прораб великодушно отстегнул рабочим 13 тысяч – на четверых, что снова привело их в полное замешательство. Они зароптали на недавно еще авторитарного и неприступного «шефа».

Терпение моё иссякло. Я и вправду решила расторгнуть договор с этой «солнечной» фирмой. Я подумала, что если они начинают с гнилых досок, с обмана рабочих и бракованного проекта, с постоянного отсутствия нужных инструментов, – что могут они построить? Кривой гнилой дом, с плохо открывающимися дверями? И потом судиться с ними? А они скажут, что проект-то я подписала! Стало быть, я и виновата? Ну, нет! К тому же, такими темпами, как у них, мы в этом году ничего не успеем сделать. А потрясающе завышенные расценки за стройматериалы!

Мне казалось, что поводов для расторжения контракта у меня более чем достаточно. Я полагала, что, истребовав с меня за всё, что уже сделано, и даже взяв за, якобы, необоснованный разрыв указанные в договоре 10 процентов неустойки – сто двадцать девять тысяч рублей, фирма меня благополучно «отпустит». Да, я готова была заплатить даже эту неустойку, хотя искренне считала свой отказ от их услуг обоснованным.

9 сентября я отправила «Солнечному гному» с прорабом Н. Ю. письмо, где изложила свои претензии по поводу значительного завышения стоимости строительства, плохого качества проекта и материалов, простоев рабочих и предложила расторгнуть договор. Он честно передал мое послание, где я критиковала, в том числе, и его.

На следующий день – 10 сентября – меня вызвали «на ковер». Со мной беседовал молодой обаятельный человек – заместитель генерального директора фирмы Илья Соломонин 1 (позже я узнала, что он и является одним из хозяев фирмы, а их формальный директор – прораб, подставное лицо). Лучисто улыбаясь, он сообщил, что никакого особого дохода со своей работы они не имеют – ну, не более 10 процентов. Всё остальное – затраты фирмы на оплату лицензии, аренду, налоги, на чёткий контроль, на отдел снабжения и т.д. Он не преминул сообщить, что вот сам он строит для мамы дом, который уже обошёлся ему в пять миллионов (полагаю, что этот дом строится на мамину пенсию, ибо с «небольших процентов от доходов фирмы» так не разгуляешься). И что я всё равно потом прибегу к ним обратно.