Роман Федосов: Дед Мороз, ты ох… ел?! Или как стать актёром и что такое импровизация? Актёрские тайны и режиссёрские хитрости!

Наглядный случай приключился со мной недавно в зоопарке. Точнее не со мной, а с одним раскованным орангутаном.

Прогуливаясь вдоль вольеров со львами и медведями, наблюдая за всякими сусликами и лошадьми Пржевальского, я нечаянно добрел до братьев по разуму – до приматов. И первым делом узрел не самих хозяев этого уголка, а двух волшебных персонажей – два паренька пролетарской наружности чем-то бурно восторгались, держась за прутья клетки (Находясь, конечно, снаружи. Хотя в той ситуации они органично смотрелись бы и с другой стороны.) Они с таким увлечением разглядывали что-то внутри вольера, с таким неописуемым детским восторгом реагировали – охали, ахали, и похохатывали, корчили рожи и довольно идиотски таращили глаза, что я не мог пройти мимо и тоже устремился к ним. Картина, которую я узрел, была действительно довольно выразительна – посреди клетки, возлежал вальяжный, расслабленный и очень довольный орангутан, который занимался двумя важными делами сразу – первое – он мастурбировал! Правда делал он это довольно лениво. Гораздо больший энтузиазм у него вызывала реакция двух гоминидов снаружи клетки. Он делал несколько ленивых эротических движений, а потом с воодушевлением наблюдал за произведенным эффектом – хлопцы похрюкивали и похихикивали, бурно комментировали каждое движение и, кажется, даже давали ему советы в этом непростом упражнении. Словом орангутан нашел своего зрителя и даже подобрал к нему «ключик». И главное – он с ними играл. Не они его, а он их изучал! И вот это было самое забавное и парадоксальное.

Заметьте, орангутан действовал абсолютно по актерски правильно. Он был расслаблен, но сосредоточен и увлечен. Увлечен исследованием этих застенчивых и закомплексованных сапиенсов! И у него было очень правильно направлено внимание – на выполнение главной задачи: рассмешить и развлечь этих чудаков, и развести их на бонус в виде банана. А как он выглядит, кто-что о нем подумает и скажет – это его абсолютно не волновало. Главное – действие и результат. Главное – рассмешить и привести публику в восторг. Ну и заработать «ватрушку», конечно.))

Шутки-шутками, но у животных артисту есть очень много чему поучиться. Но основное – это направленность внимания! Они следят только за тем, чем занимаются: на охоте – за жертвой, в драке – за соперником, в цирке – за дрессировщиком, в любви – за партнёром. Все их чувства сосредоточены на слухе в момент опасности, на запахе при поиске пищи. И поэтому они так красивы и грациозны – они свободны от самооценки и самокритики. Они свободны и поэтому так выразительны.

Отсюда первый совет – надо учиться управлять СВОИМ ВНИМАНИЕМ. Тренировать умение концентрироваться на одной цели, на одном действии целиком и полностью. Не отвлекаясь на другие объекты, не расслаиваясь во времени, не рефлексируя прошлое и не предполагая будущее. ВАЖЕН только «сей момент» – только внешний объект и только взаимодействие с ним. Как только это получится, вы почувствуете себя очень сильным – и это правильно. Так и должно быть. Именно об этом говорил Архимед Сиракузский – «Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю».

Вот мы и подошли к главному термину артистической кухни – к «актерскому вниманию». Это действительно ключевое умение и ключевой актерский инструмент. И поэтому чуть позже я посвящу ему отдельную главу.

А до этого мы обсудим – секс!

Честно говоря, подзабыл уже о чем хотел написать эту главу. Точнее, помню общий посыл – для интриги, конечно! Снова шучу и опять с долей шутки…)

Нет, безусловно, правильно и убедительно работающий артист выглядит сексуально. Должно быть поэтому и появился термин «секс-символ», и в разные периоды совершенно разные артисты им награждались. Но не будем углубляться в киноведческие дебри. Я хочу лишь обсудить пару моментов, имеющих отношение именно к технической «кухне» артиста. Да, секс (или либидо, называйте как угодно), безусловно, имеет отношение к сценической деятельности. Многие артисты сравнивали свое вдохновенное состояние, которое им пришлось переживать на сцене, с апофеозом сексуального процесса, но, правда, в уничижительном для интимного акта ключе. «Это круче, чем оргазм» – примерно так выражаются артисты, когда пытаются объяснить своим поклонникам суть творческого вдохновения. Да, действительно, сценический кайф похож, и да – он круче!

Впрочем, лишь на сходстве аналогии не заканчиваются. Дело в том, что сущностно это очень похожие вещи. И то и другое, и интимная сексуальная жизнь и коллективное сценическое действие, в основе своей имеют один и тот же процесс – ОБЩЕНИЕ! И, мало того, и там и там смыслом и сверхзадачей является вырабатывание этой феноменальной жизненной материи – ЛЮБВИ. И когда она возникает, когда эти животворящие нити зарождаются, прорастают и проникают, и соединяют все стороны в один эмоциональный сгусток – вот тогда и на сцене и в более уютных уголках, все участники творческого акта (акт тоже, вероятно, не случайное слово) испытывают этот вдохновляющий «ядерный ураган», этот взрыв и этот взлет… И испытав один раз, будут всю оставшуюся жизнь к нему стремиться. Если вас угораздит когда-нибудь сделать свой фильм, спектакль или тв-проект, то вас удивит его сходство с живым существом. Почти все артисты и режиссеры называют свои роли и спектакли – своими детьми. Это не просто красивость – это почти мистический факт. Спектакль – это действительно живой организм, и сколько в него живительной любви и сил вложено – ровно так он растет и развивается, и живет. И как талантливые дети – талантливы любовью в них вложенной, так и сценическое действо всем обязано самоотдаче своих творцов. (Думаю, и с живописью, и с музыкой, и с литературой происходит аналогично.)