Михаил Гудаев - Канин-Шойна. Воспоминания

Шойна, как своеобразный магнит, притянув однажды к себе человека, не отпускает его всю жизнь.

Дошкольное детство проходило у меня, как и у других шоинских детей, в погожие дни на улице, ну а в ненастные, которых было намного больше, дома. В детский сад я ходил совсем немного. Какая была причина, не помню.

Кроме радио и книг в те далекие годы дома других источников информации не было. Небольшое окно деревянного северного домика особенно летом заменяло нам экран телевизора. Двойные рамы были изготовлены местными умельцами плотниками. Зимой стекла промерзали, и толстый слой льда был даже на внутренней части. Увидеть что-то снаружи тогда и в окно было невозможно. Приходилось пальцами отогревать стекло, чтобы образовался маленький просвет в виде кружочка наружу.

В погожие дни я гулял и играл с мальчишками и девчонками такого же возраста, как и я, на улице, возле дома. Происходило постепенное познание окружающего мира. Так что же собой представлял посёлок в те далёкие годы? Людей в Шойне было много, детей тоже.

Как и для любого другого человека, отчий дом, в котором ты жил и рос, является “центром мира”. От него я и отталкиваюсь в своих воспоминаниях.

На север от нашего дома, метрах в двухстах, река и причал, “вторая база”. У причала в летний период круглосуточно шла выгрузка рыбы и морского зверя, их обработка и затаривание в бочки. Второй причал “первая база” был расположен ближе к морю и от нашего дома виден не был.

К причалу “второй базы”, в как раз напротив нашего дома, пришвартовывался, приходивший с Архангельска, пароход “Канин”. Была хорошо видна его высокая труба, из которой вырывались клубы черного дыма.

Невдалеке от нашего дома, по правую сторону, стояло здание Шоинского рыбкоопа, чуть поближе к реке, продовольственный магазин.

На крыльце магазина всегда очереди за свежим хлебом. Вместе с сестрой Тамарой, старше меня на шесть лет, я часто стоял в эту очередь. Трудно передать ощущения тех трудных лет, когда у тебя, чаще полуголодного, в руках появлялась буханка ещё тёплого хлеба.

Ещё ближе к реке, напротив нашего дома, стояло здание детских яслей. Там, где ныне стоит здание сельского Совета, был пустырь.

Строительство двухэтажного здания, где многие годы размещался сельский Совет, можно сказать, происходило на моих глазах. Строилось оно примерно в то же время, как и двухэтажная школа. Наблюдать за строительством большого двухэтажного здания мне было интересно. Для маленького поселка строительство нового двухэтажного дома – событие.

Будучи еще детьми, мы бегали по построенному фундаменту здания, играли. В первые годы здесь размещались какие-то конторские организации рыбозавода и радиостанция тралфлота. Затем сюда перевели Сельский Совет.

Помню майские демонстрации. Собирались работники рыбокомбината у своего административного здания, конторы. Работники других многочисленных организаций поселка возле здания сельского Совета. Учащиеся и работники школы в районе зданий школы и интерната. Затем все объединялись в одну колонну. Колонна была украшена транспарантами и флагами. В репродукторах звучала праздничная музыка. Шли по поселку обычно по улице, где были расположены здания больницы, школы, рыбкоопа в сторону моря до конца улицы и обратно. Май, весна. После длительной и суровой зимы это особенно поднимало настроение людей. Для взрослых это было событие, а для нас малышей тем более.

Отлично помню, что жилые дома окружающие наш дом с трёх сторон, кроме северной (где была сопка), строились на моих глазах. Это здание, где долгие годы жили Козьмины и Поповы и здание, в котором жили Федоровские, Суховы и другие. Чуть позднее было построено новое здание для детских яслей. Посёлок строился, и всё предвещало его дальнейшее развитие.

В школу я пошёл в 1954 году, а примерно за год до этого, в марте 1953 года, произошло событие, оставившее в памяти след на всю жизнь. Умер И.Ф.Сталин. Такого количества людей, идущих на общепоселковый митинг по этому случаю я ещё не видел. Видел много людей на праздничных демонстрациях. Но здесь, весь посёлок, от мала до велика, шёл в сторону конторы рыбозавода, где проходил митинг, чтобы отдать дань памяти вождю.