Владимир Мокротоваров - Отдых с удочкой

Теплеет. Голубовато-дымчатые тени четко обозначаются на сверкающем крупнозернистом снегу. Полоска камыша у берега манит своей загадочностью. То и дело оттуда доносятся какие-то звуки, шорохи. Решаем обследовать.

Тихо шуршат светлые стебли. На снегу множество птичьих следов, в зарослях камыша замечаем несколько проторенных крошечных тропинок: мыши проделали. Белобокая сорока садится неподалеку и настороженно посматривает в нашу сторону. Поблизости, в лесополосе, вороны устроили птичий базар. Длиннохвостая плутовка неторопливо приближается к лункам и косится на застывшую рыбу. Вдруг она резко срывается с места, хватает близлежащую рыбку и быстро летит к противоположному берегу.

Возвращаемся к удочкам. Сигнальный флажок с блесной упал.

Неужели щука? Зову товарища. Так и есть! Прибегают несколько человек. Советы сыплются со всех сторон. Леска, как струна. Не без трепета вывожу рыбу на поверхность. Вот она красавица с зеленоватыми глазами! Волнуясь, снимаю зубастую кумушку, и она идет по рукам. Каждый по-доброму завидует.

Послеобеденный клев плох. Пора собираться домой.

Солнце все ниже и ниже опускается к горизонту. На востоке появляется бледный серпик луны. В автобусе снова утренние попутчики. Все довольны. Перебивая друг друга, делятся впечатлениями.

Лесополоса за окном просвечивается насквозь. Темными пятнами выделяются целые колонии гнезд. Не боятся птицы жить рядом с человеком, привыкли к постоянному шуму машин.

Все сильнее наливается багрянцем солнце. И кажется, что оно летит впереди автобуса, весело ныряя в кружево ветвей.

— Нет, ничего не может сравниться с зимней рыбалкой. Воздуха свежего надышался на целый месяц. Сейчас приеду, в парилку схожу и жить начну заново, — делится своими планами мужчина в меховом пальто.

— Да, отдых отличный, — соглашаются в автобусе.

Я мысленно присоединяюсь к этому мнению, еще и еще раз вспоминая события прошедшего дня. Необычного дня.

Борис Иванович Жакардин всю ночь спал плохо. Стоило только закрыть глаза и задремать, как всю комнату, казалось, заполняли неторопливые сазаны, карпы, из угла в угол проносились белые амуры и скрывались где-то в серванте.

«Лучше бы он мне не рассказывал, — думал Жакардин, в который раз вспоминая нарочито подробное повествование старого приятеля о поездке на зарыбленный пруд. — Завтра отгул возьму и поеду. В будний день там охрана послабее, да и в случае чего легко будет договориться со сторожем. Один на один. Не забыть бы только пол-литра…»

Возвращался с завода, словно на крыльях летел. Сказал, что теща приболела и срочно надо какую-то мудреную траву для отвара достать. Вошли в положение, отпустили. Дома сразу же принялся за приготовления.

— Куда это ты? На рыбалку, что ли? — увидев удочки, поинтересовалась жена и, не получив ответа, добавила: — Отдыхал бы. Вон другие мужчины как мужчины: сидят во дворе, стучат себе в домино. Рыбу можно и в магазине купить.

— Лучше окунек, выловленный своими руками, чем краснорыбица в магазине, — философски заметил Борис Иванович.

«Посмотришь, какого окуня принесу!» — радостно размышлял рыболов, заталкивая в рюкзак закидушки, нарезанный квадратиками жмых, автомобильную камеру, насос и несколько килограммов отваренной пшеницы. В карманы брюк он предусмотрительно положил ножик, кусок свинца, коробочку с крючками, моток лески и плоскогубцы. Последние нужны были для того, чтобы иглы плавников с зазубринами откусывать — в садке не будут потом запутываться сазаны…

Задолго до рассвета отправился в путь. По приметам, указанным вездесущим приятелем, быстро нашел заветное место. Плотный слой тумана укутал притихший пруд. Из воды то и дело выпрыгивали разыгравшиеся сазаны. Вдруг прямо у ног раздалось громкое: бре-ке-ке-кев…

— Ух, чтоб вас! — зло прошептал Жакардин, озираясь кругом. От волнения руки дрожали, и он с трудом развязал шнур рюкзака. Потом чуть успокоился, быстро накачал камеру — получилось что-то вроде резиновой лодки. Разделся, поеживаясь, перевязал одежду ремнем и пристроил на камере.

Через несколько минут он приплыл к противоположному берегу, где чаще всего вскидывались сазаны, высыпал подкормку и забросил удочки.

«Теперь июль, рыба сама в садок должна прыгать. Это не июнь. Говорят же: июнь — на рыбалку плюнь». Борис Иванович и не заметил, что повторяет слова своего знакомого рыболова.

А рыба и впрямь решила доказать, что приметы верны. Вот поплавок одной из удочек мелко задрожал и юркнул в глубину. Жакардин резко рванул удилище. На крючке трепыхался небольшой окунь. Так повторилось несколько раз. Рыбешек он со злостью отбрасывал далеко в сторону. Борис Иванович решил попробовать забросить перевертушку. Прицепил кусочек жмыха, опустил в воду и леску прикрепил к камере.