Алексей Горяйнов - Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия

Любомир Иванович посмеивался над Олегом:

— Вот мастер сказки сочинять! Андерсен!

— Да правду говорю! — ерошил бороду Олег.

Вскоре у нас закончились продукты, и мне на лодке пришлось отправиться в Залучье. Проплывая мимо бревенчатого барака, я подумал: «Должно быть, это и есть старая пекарня». И тут на краю леса я увидел старушку. В белом переднике на сером платье она сидела под корявой березой с удочкой.

«Может, это и есть Олегова бабуля?» — подумал я и решил причалить. Я еще пробирался по изрытому копытами коров берегу, а престарелая женщина уже боролась с какой-то крупной рыбой. В то время как она снимала с крючка выловленного окуня-горбача, я воскликнул:

— О, хорош окунь! Один только попался?

— Не, я много споймала, милок!

— А где же они?

— Кх, — закряхтела старушка и молча заковыляла по берегу. Остановившись возле покрытой мхом колоды, она поманила: — Ну что стоишь? Смотреть-то будешь?

Я недоуменно отправился за ней. Старушка ухватилась за толстую леску и потянула. В осокоре забились нанизанные на кукан окуни. Да какие! Горбыли извивались черными спинами и сердито раздували жабры! А у одного окуня на спине я заметил глубокий шрам. Видно, гигантская щука на него напала или судак.

— Откуда ж здесь такие окуни, рядом с коровьим водопоем? — удивился я.

— Э, мил человек, туточки им в аккурат и место. — Бабка растянула в улыбке провалившийся рот. — Коровушки воду мутят, а посля них малька жуть крутится. Вот енти ротастые за ними сюда и ходят охотиться.

— А ловите вы на лягушонка?

— Нет, на малявку. На лягуху хужее будет. Да вот бяда — малек весь вышел. Послала я правнучка на ручей верховки наловить, а его все нет и нет.

Мне пора было торопиться, чтобы успеть в магазин до закрытия, и я, пожелав старушке успехов, удалился.

Вечером, когда мы с Любомиром Ивановичем и Михалычем созерцали закатные краски вечернего плеса, к нам на берег вышел Олег.

— А где твоя лодка? — удивился я.

— Я ее у соседей оставил. Там, — показал он рукой, — приехала новая компания. — Олег раскрыл увесистый полиэтиленовый пакет и предложил: — Рыбу у меня не купите? Два пузыря «Столичной», и все дела!

— Ух, хороши окуня! — завистливо протянул Михалыч, взвешивая одного горбыля на руке, и посмотрел на нас: — Может, возьмем на уху? Знатная уха получится!

Любомир Иванович наотрез отказался, прибавив:

— Стыдно нам, рыбакам, не свою рыбу готовить!

Михалыч ждал, что я скажу. Я вдруг разглядел на спине горбача в руках Михалыча шрам, точно такой, как был на том старушкином окуне.

«Да, насчет своей девяностолетней бабушки Олег не соврал…»

— Почему-то и мне не хочется покупать у него рыбу, — наконец сказал я.

— Берите, — уговаривал Олег. — Вообще-то у меня их с руками оторвут ваши новые соседи, но только они требуют почистить. А мне бы лучше вам продать — вы все ж свои, старые знакомые…

В это время в тени берега кто-то икнул, и мы, повернув головы, разглядели Любаню.

— Иди сюда, — поманила она Олега хриплым голосом.

Олег отошел, но тут же вернулся.

— Так что, возьмете окуней? — настаивал он.

— Нет, спасибо, мы как-нибудь сами поймаем, — сказал я сухо.

А Любомир Иванович прибавил:

— Ты нам лучше завтра две банки выползков принеси, будет тебе пузырь.

— Ладно!

Олег ушел. Вскоре мои друзья спохватились, что у них закончились сигареты, и они, как младшего, послал меня к соседям занять пачку.

…На поляне соседнего лагеря стояли три больших заграничных палатки и два новеньких японских джипа. Слащавой внешности блондин в дорогом спортивном костюме, поставив ногу на переносной морозильник, курил и разглядывал нарядную бабочку, сидевшую на его кроссовке. Его товарищи по-лошадиному фыркали, плавая у берега за кустарником. А Олег, сгорбившись над пеньком, чистил им окуней…

Саня Петров привез меня прямо с поезда на пляж военного санатория, где он работал водолазом-спасателем. Пропуская через КПП нашу «Ниву», дежурный солдат молодцевато козырнул нам. Открылось долгожданное Черное море и бухта, окруженная горами.

Выходя из машины возле пункта выдачи лежаков, Саня спросил солдата — тот был одет по форме, но почему-то в темных очках и в тапочках на босу ногу:

— Как дела, зольдатн, генерала не видел?

— Дженераль в эллинге, хотят на рыбалку выходить, — подыграл солдат.

Мы прошли в эллинг и увидели двух мужчин возле «Казанки», водруженной на специальную тележку. Один был в робе, худ и чумаз; другой — полный — в новом джинсовом костюме и дорогих кроссовках. Оба возились с тентом, устанавливая его над моторкой, точнее, гремел инструментом только чумазый, а чистенький лишь слегка придерживал стойки тента пальцами.