Джереми Кларксон - Могло быть и хуже…

Помните, как в 1960-х все носили значки «пацифик»? Это не мешало Советскому Союзу выпускать межконтинентальные баллистические ракеты Р-36, но сообщало всем окружающим, что вас волнует проблема ядерного разоружения. Так и с Prius – это своего рода значок. Металлический пиджак, который говорит всем, что вас волнуют также и сандалии. Знающие – подмигнут, друзья – кивнут. Ненавижу все это.

Однако уверен, что историки назовут ее величайшим достижением автомобильной промышленности всех времен. Революция в автомире, переломный момент. В конце концов все машины будут производиться с гибридным приводом в том или ином виде. McLaren уже тут как тут. Мощностью 903 лошадиные силы, Р1 оснащен 3,8-литровым восьмицилиндровым двигателем с двумя турбокомпрессорами мощностью 727 лошадиных сил, который работает в тандеме с электрическим, дающим еще 176 лошадиных сил. Это все делается не для спасения белых медведей, а ради скорости. Гигантской скорости. Да, можно отключить основной двигатель и использовать только электромотор, чтобы бесшумно ездить по городу. Но в основном он нужен для того, чтобы заполнять промежутки между подачей топлива на турбокомпрессоры, а также создавать обратный вращающий момент на ДВС при сменах передач.

Я спросил инженера McLaren, не станет ли P1 еще быстрее, если снять 324 тяжеленные батарейки и избавиться от ненужных сложностей с электродвигателем, но он весьма эмоционально ответил: «Нет. На самом деле нет».

Итак, иными словами, McLaren позаимствовал у Toyota концепцию, которую применил в совершенно ином ключе. Этот автомобиль как виагра, которая создавалась как лекарство от разбитого сердца, а теперь продается по всему миру, чтобы вы могли делать это быстрее и дольше.

McLaren в этом не одинок. Ferrari разрабатывает автомобиль со странным названием Ferrari the Ferrari, в котором применяется подобная технология. У Porsche практически готов гибрид под названием 918 Spyder. Он уже прошел гоночную трассу Нюрбургринг за 6 минут 57 секунд. Это рекорд среди серийных автомобилей. Mercedes тоже работает над гибридом S-класса.

Это не машины-заявления. Это не машины для сумасшедших «зеленых». Они создаются для людей, которым нужна та же скорость (или выше), но за меньшие деньги в расчете на бензин. Получается, что мы взяли технологию, рассчитанную на «зеленых», и… угнали ее. Создали оружие из мюсли.

И это еще не все. Скоро мы станем свидетелями революции в производстве машин. Вот уже многие годы все машины делают примерно одинаково. Двигатель, подвеска, внешние панели и детали интерьера крепятся к кузову как к каркасу.

С этим все в порядке. Но по мере того, как растут требования к роскоши и безопасности, растет и вес автомобиля. Двадцать лет назад Opel Nova весил около 800 килограммов, а его сегодняшний аналог – уже более 1000. А более крупные машины уже перешли отметку две тонны. А вес влияет на характеристики автомобиля, убивает управляемость и обходится вам недешево на бензоколонке. Сыграйте партию в теннис с мертвой собакой на спине, и вы сами убедитесь.

К счастью, решение найдено. Оно называется «кузов из углеволокна», и используется оно уже много лет в автомобилях «Формулы-1». Это уже не просто каркас, а корпус. И поскольку сделан он из карбона, то и весит он меньше, чем Ричард Хаммонд. Серьезно. Только он намного сильнее и прочнее. Ferrari использует похожую штуку в своих серийных автомобилях. А теперь она начинает просачиваться ниже по пищевой цепочке. Теперь и у Alfa Romeo есть такой кузов. Кто знает, может, когда-нибудь и Ford Fiesta обзаведется такой?

Абсурдно? Да нет. Помню дни, когда мир впервые увидел видеомагнитофон. Модель Panasonic стоила порядка 800 фунтов и многими злопыхателями воспринимался как иная форма жизни. А сегодня DVD-проигрыватели дают в нагрузку к пособию по безработице.

Последние лет сорок машины медленно, но верно движутся вперед, и каждое новое поколение чуть-чуть проще в управлении, чем предыдущее. Эволюция автомобилей идет примерно с той же скоростью, с какой растут деревья в вашем саду. Но (отчасти благодаря законодателям из Брюсселя, которые устанавливают все более жесткие требования к выхлопной трубе) мы скоро станем свидетелями настоящей революции. Метеор уже упал на землю, и если мы хотим выжить, то надо меняться.

Я бросаю взгляд на все автомобили, о которых пишу в своей колонке, и понимаю, что все они – динозавры. Они ревут, жуют траву и бодаются в блаженном неведении грядущих перемен.

Некоторые динозавры снабжены двенадцатицилиндровым двигателем. Но и они не смогут пережить шторм. И восьмицилиндровые тоже не смогут. Грустно, конечно. Я буду скучать по этому урчанию. Наверное, когда откинулся последний апатозавр, оставшиеся виды тоже, как и я, всплакнули.