Кэролайн Мисс - Анатомия духа. Семь ступеней к силе и исцелению

Когда родич достигает совершенства в том, что считается ценным в глазах других, он и его родичи могут свободно «обмениваться энергией». Что касается «заимствования энергии» у другого родича, который уже заслужил общественное признание, то род не видит в нем ничего необычного. «Что нам в его имени?» – задаем мы насмешливый вопрос. Но имя очень важно – в нем скрыта энергия гордости или стыда, которую излучает первая чакра. С другой стороны, из-за нарушения родоплеменной справедливости может теряться энергия – до такой степени, что человек может чувствовать себя не в своей тарелке и испытывать трудности в общении.

Как правило, род убежден в том, что существует «основанная на принципах человеческого разума» причина, которая объясняет развитие событий. Такие убеждения заканчиваются большим горем. Кто-то тратит годы, пытаясь обнаружить «причину» неприятных событий в своей жизни; и если она их не удовлетворяет, то они заканчивают свою жизнь во тьме – неспособные двигаться дальше и неспособные отпустить прошлое. Хотя для поддержки общественного порядка родоплеменной закон необходим, он не выражает волю небес. Но переосмысляя таинство Крещения, можно найти выход из ловушки человеческой справедливости и проникнуть в тайну Божественного разума. Если мы будем воспринимать свою среду как «предназначенную» для нашего духовного развития, но не для материального благополучия, то мы поймем, что личность нуждается в негативных событиях для собственного развития. В них нельзя видеть Божье наказание.

Когда социальная справедливость затрудняет наше духовное продвижение, необходимо освободиться от ее влияния на нашу силу выбора. Этот вызов является одним из самых трудных вызовов, связанных с первой чакрой, потому что он часто требует физического расставания с семьей или группой людей, с которыми у нас были тесные отношения.

Патрик был на удивление обаятельным человеком. На моих семинарах он флиртовал напропалую с каждой женщиной, которая появлялась в радиусе трех метров от него. Всякий, кто был с ним знаком, думал, что это веселый, добросердечный и любящий человек. Он работал врачом скорой помощи и был талантливым рассказчиком. Когда он делился историями из медицинской практики, то участники семинара слушали его, как завороженные. Мало кто обращал внимание, что Патрик страдал от хронических болей в ногах и пояснице. Он не мог высидеть всю лекцию, и ему приходилось время от времени вставать и потягиваться. Он слегка прихрамывал.

Все полагали, что в личном общении Патрик так же жизнерадостен, как и на людях, несмотря на то, что он был родом из Северной Ирландии, известной своими бесконечными религиозными распрями и экономическими неурядицами, и что он всякого насмотрелся в своей жизни и, наверняка, побольше своих пациентов, которых едва не застрелили и не взорвали в их же машине.

Утром мы встретились за завтраком, и он попросил меня оценить состояние его здоровья, хотя сама просьба далась ему с большим трудом. Он мне назвал свой возраст, и я погрузилась в переходное состояние, в котором мне даются видения и откровения. Он нервно спросил: «Как ты сама думаешь, насколько силен в тебе пророческий дар?» В ту же минуту мне было ниспослано видение, что он служит в армии и что его постоянные боли в ногах появились после того, как его жестоко избили.

«Почему у меня создается впечатление, что вы ведете двойную жизнь – солдата и врача скорой помощи? Вы состоите в какой-то военной организации?»

Конечности Патрика словно одеревенели. Из добросердечного и любящего человека он превратился в холодного как лед незнакомца, и я поняла, что переступила черту. Он ответил: «В моей стране нужно быть готовым защищать себя», – очевидно, намекая на затяжные конфликты в Северной Ирландии. Но у меня сразу же возникло ощущение, что его энергия связана не с самозащитой, а с агрессией. Я сказала: «Я уверена, что вы не способны исцелиться от хронической боли, поскольку вас гнетет внутреннее противостояние этой военизированной организации. По-моему, вам надо ограничиться или вообще отказаться от подобной самоидентификации».

Он ответил: «Одни вещи возможны, другие нет. Как бы ему этого не хотелось, человек не должен забывать прошлое. Нельзя одним махом изменить ход событий. Месть никогда не прекращается местью; сегодня это мои ноги, завтра это будут ноги другого. Это путь глупцов – как только человек встал на него, то уже никогда не сможет с него сойти».