Андрес Иньеста - Я это заслужил

Мне повезло, что мы играли на «Мини Эстади», расположенном очень близко к «Ла Масии», потому что, если бы стадион был далеко, я не знаю, что бы случилось. Помню, что меня пришли будить, и я, даже не позавтракав, сразу пошел в раздевалку. Мы играли против команды «Синко Копас Пенья» и победили 8: 0, а я забил четыре гола. Да, я раньше забивал – вы не знали? Таким вышел мой официальный дебют за команду молодежной академии «Барселоны». Неплохим таким. Но представьте: проспать в день собственного дебюта. Учитывая мою застенчивость, можете представить, как неуверенно я заходил в раздевалку, зная, что опоздал.

Урсикинио Лопес, подлинный художник и мастер Ла Масии, не знал, что случилось. Игра должна была вот-вот начаться, а Андрес до сих пор не явился. Он воображал себе все возможные варианты событий, но ни секунды не думал о том, что случилось на самом деле – ведь Андрес никогда не просыпал. И вот в самый последний момент малыш из Ла Манчи явился, чтобы впервые облачиться в футболку «Барсы». Едва игра началась, как он подхватил мяч и начал танцевать с ним – свой особенный шарм он стал придавать игре команды с самого первого матча.

«Он играл в характерном для себя стиле: в равных пропорциях смешивая рассудительность и утонченность, которыми всегда обладал, – говорит Урсикинио. – И хотя сама мысль об этом ему не нравилась, он был главной звездой команды. Он играл в полузащите, но связывал игру команды с действиями форвардов, очень в стиле молодого Луиса Суареса». Урсикинио говорит об испанском Суаресе – единственном испанце, выигрывавшем «Золотой мяч», это было в 1960-м.

Суарес был галисийцем, триумфально выступавшим за «Барселону», но так и не сумевшим выиграть с ней Кубок чемпионов, который заслуживал своей игрой – свой финал в Берне он проиграл «Бенфике» Белы Гуттмана (2: 3). Позже он получит всеобщее признание в годы выступления за миланский «Интер», с которым выиграет два Кубка чемпионов. В Андресе было что-то от Луисито, как называет Суареса Урсикинио. Наследником элегантного мастера, выросшего на улицах Ла Коруньи, где он пинал импровизированный матерчатый «мяч», стал мальчик, занимавшийся тем же самым на улицах Фуэнтеальбильи.

«Андрес обладал умением в нужный момент врываться в штрафную; он мог исполнить последний пас, забивал голы, но самое главное – он вносил невероятный вклад в то, как играла его команда, – говорит Урсикинио. – Андрес играл «десятку», хотя оказывался и на позициях «четверки», и шестого номера, и даже восьмого», – говорит Урсикинио, оперирующий цифрами для обозначения позиций, к которым прибегал Йохан Кройфф, пришедший тренировать «Барсу» в 1988-м, за восемь лет до прихода Иньесты. «Десяткой» был лево-центральный полузащитник (на этой позиции Иньеста играет в «Барселоне» и теперь). № 6 играл за спинами форвардов (в годы Кройффа это был Бакеро). «Четверкой» был центральный полузащитник (сначала Гвардиола, потом Хави, теперь Бускетс), а 8-й номер носил на спине право-центральный хавбек (Эусебио). Влияние «Дрим Тим» Кройффа было повсюду – эта команда изменила наше восприятие современного футбола.

«В команде U-13 мы играли по схеме 3–4—3 с «ромбом» в полузащите. Но Андрес обычно играл везде, где оказывался мяч. Думаю, что мяч сам зазывал его к себе: «Пожалуйста, подойди сюда, Андрес, я тут». Так было и в той первой игре Андреса за «Барсу», когда он еще с красными заспанными глазами и слегка смущенным по причине опоздания на игру видом вышел на поле.

У него было это умение отдать и открыться, – говорит Урсикинио. – Он мог пройти мимо одного, двух, трех соперников. Он проделывал это с такой легкостью, что ты воображал, что и сам можешь так же. У него было – и до сих пор есть – очень четкое представление о футболе, а кроме того, техника и мастерство, необходимые для воплощения такого видения игры на практике. Он имел огромное превосходство над соперниками. Если он до сих пор им обладает, представьте, каким оно было в детские его годы».

Урсикинио знал чего ждать, потому что Ориоль Торт сказал ему, что в команду из «Альбасете» едет «настоящая жемчужина». «За день до его приезда Профессор пришел ко мне и сказал: «Ты получишь в свое распоряжение этого мальчишку, которого мы подписали на турнире в Брунете. Да, того, которого видел Бенайхес. «Мадрид» тоже хотел его, но он захотел перейти к нам».

Как всегда краткий, Профессор не хотел слишком сильно рекламировать мальчика Урсикинио, в которого очень верил. Хотя Торт был человеком, которым двигал энтузиазм, он не хотел слишком сильно задирать планку ожиданий. Но если зоркий глаз Мани, его андалусского друга, которому он доверял на все сто, не лгал, сомнения нужно было отставить в сторону.