Януш Корчак - Воспитательные моменты. Как любить ребенка. Оставьте меня детям (Педагогические записи)

А почему нельзя мучить животных, когда мухи в страшных мучениях сотнями гибнут на липучке? Почему мама покупает красивое платье, а сказать при чужих, что платье красивое, нехорошо? Разве кот обязательно предатель? Молния сверкнула: няня перекрестилась и говорит, что это Бог, а пани учительница – что это электричество? За что надо уважать взрослых? И ворюгу тоже? Я слышал, как дядя сказал: «У меня кишка кишке колотит по башке!» – а так говорить неприлично. Почему «пся крэв» («сукин сын») – это ругательство? Кухарка верит в сны, а мама нет. Почему говорят «здоров как бык», ведь и быки болеют? А как это – вылететь в трубу? Почему неприлично спрашивать, сколько стоит подарок?

Как можно что-то скрыть, как объяснить, чтобы не усугубить непонимания?

О, эти наши ответы…

Так получилось, что дважды я был свидетелем, как ребенку перед витриной книжного магазина объясняли, что такое глобус.

– Что это за мячик? – спрашивает ребенок.

– Ну, такой вот мячик, – отвечает няня.

В другой раз:

– Мама, что это за шарик?

– Это не шарик, это Земля. Там дома, лошадки, мамочка.

– Ма-а-амочка?

Ребенок поглядел на мать с сочувствием и страхом и вопроса не повторил.

86. Мы видим детей в бурных проявлениях радости и горя, когда они отличаются от нас, и не замечаем спокойных настроений, тихой задумчивости, глубоких переживаний, болезненных удивлений, язвящих подозрений и унизительных сомнений, в которых они похожи на нас.

Ребенок «настоящий», не только когда он прыгает на одной ножке, но и когда он разгадывает тайны удивительной сказки жизни. Надо только исключить действительно «искусственных» детей, которые напоказ повторяют фразы, заученные или подхваченные от взрослых. Ребенок не умеет думать «как взрослый», но он может по-детски задумываться над серьезными проблемами взрослых; отсутствие знаний и опыта заставляет его думать иначе.

Я рассказываю сказку: волшебники, драконы, колдуньи, заколдованные царевны… вдруг раздается наивный, на первый взгляд, вопрос:

– А это правда?

И я слышу, как кто-то снисходительно объясняет:

– Да ведь пан учитель сказал, что это сказка.

Ни персонажи, ни действие неправдоподобными не бывают; так могло быть, но так не было, потому что мы заранее объявили: сказки – это не правда.

Речь, которая должна была разогнать ужасы и странности окружающего мира, напротив, углубила и расширила неведение. Раньше маленькая текущая жизнь личных потребностей требовала определенного количества решительных ответов; новая большая жизнь слова утопила ребенка во всех проблемах разом, вчерашних и завтрашних, далеких и очень далеких. Нет времени ни разгадывать, ни даже просто рассматривать все. Теоретическое знание отрывается от повседневной жизни, устремляясь куда-то ввысь, где его невозможно проверить.

Именно здесь активный и пассивный темпераменты преображаются в разные типы мышления: реалистический и рефлексивный.

Реалистический верит или не верит в зависимости от воли авторитета – удобней, выгодней верить; рефлексивный расспрашивает, делает выводы, возражает, бунтует мыслью и действием. Неосознанное лицемерие первого мы противопоставляем жажде познания второго; это ошибка, она затрудняет диагноз и обрекает на неудачу воспитательную терапию.

В психиатрических клиниках стенограф записывает монологи и разговоры пациентов, то же самое будет когда-нибудь в будущих педагогических клиниках.

На сегодня у нас есть только материал детских вопросов.

87. Жизнь – сказка. Сказка о мире животных. В море есть рыбы, которые глотают людей. Они больше корабля? А если рыба проглотит человека, он задохнется? А если рыба проглотит святого? Что она ест, когда ни один корабль не потонет? А можно поймать такую рыбу? А как живут в море обыкновенные рыбы? Почему их не выловят? А их много? Миллион? Можно ли из большой рыбы сделать лодку? Эти рыбы доисторические?

У пчел есть царица-матка, а почему у них нет царя, он, наверное, умер? Раз птицы знают, как лететь в Африку, значит, они умнее людей, а птицы ведь не учились в школе. Почему сороконожка? – у нее же не сорок ног, а сколько их на самом деле? А все лисы хитрые? Почему они не исправятся, почему они такие? Если бить и мучить собаку, неужели она будет верна и такому хозяину? А почему нельзя смотреть, когда собака залезает на другую собаку? А чучела когда-то были живыми зверями? А человека можно набить, как чучело? Улитке очень неудобно жить? Если ее вытащить, она умрет? Почему она такая мокрая? Она рыба? А она понимает, когда говоришь: «Улитка-улитка, высуни рога»? Почему у рыб холодная кровь? Почему змее не больно, когда она меняет кожу? О чем разговаривают муравьи? Почему человек умирает, а животные дохнут? А паук подохнет, если ему порвать паутину? Откуда он берет нитку, чтобы сделать новую паутину? Как из яйца рождается курица, может, яйцо надо в землю закопать? Если страус ест камни и железо, то чем он какает? Откуда верблюд знает, на сколько дней ему нужно сделать запас воды? Неужели попугай ни капельки не понимает того, что говорит? Он умнее собаки? Почему собаке нельзя подрезать язык, чтобы она тоже разговаривала? Робинзон первый научил попугая говорить, это трудно, как это делается?