Мик Уолл - Последние гиганты. Полная история Guns N’ Roses

Голдстейн продолжает: «Я еще не видел сцену, так что спросил у Слэша, почему Аксель расстроен. Он отвечает: «Дуг, все, что я могу сказать, это что я с ним согласен». Я говорю: «Да ну ладно тебе! Какого черта мы в этом турне? Ради продвижения. Ради того, чтобы выйти туда и задать жару хедлайнеру». Именно этого должны добиваться музыканты на разогреве. Слэш снова говорит: «Слушай, Дуг, я просто говорю тебе, что я с ним согласен». Так что я прибегаю к своему последнему оплоту – Даффу. Я произношу: «Давай, Дафф, дружище, мне нужно сплотить войска», а он отвечает: «Ага, ага. Пойдем туда и посмотрим, в чем дело»». Но потом по пути на сцену они встретили вокалиста Iron Maiden Брюса Дикинсона выходящим из гримерки в высоких сапогах с оборками. Дафф смотрит на меня и говорит: «Мне даже смотреть на это не нужно, Дуг. Я поддержу этих двоих. Никаких фотографий».

Как отмечает Алан Нивен, песня «Sweet Child» тогда еще не стала большим хитом, и, хотя о группе уже говорили, им было важно улучшать репутацию и постоянно давать концерты. «Кроме того, – признается он, – если имеешь дело с кучкой наркоманов, гораздо легче ругаться с ними в движущемся транспортном средстве, таком как автобус. Если они в Лос-Анджелесе, то разбредаются по всему городу. Однажды я откачивал Слэша, когда он жил в нашей гостевой комнате, считал его таблетки валиума, вытирал рвоту и помогал пережить неделю. Что делает эта сволочь, когда у него есть целая неделя? Он вызывает машину и ищет своего дилера. Если я могу посадить их в автобус, чтобы они все время были в пути, у меня больше шансов сохранить им жизнь».

Guns N’ Roses и Iron Maiden просто сошлись в неподходящий момент. Iron Maiden завоевали весь мир и славились своим неустанным трудом, они – ветераны британского метала, но еще не покорили Америку так, как покорили все остальные страны. Их новый альбом «Seventh Son of a Seventh Son» только что стал золотым, а продажи билетов на первые концерты турне шли медленно. У Guns N’ Roses был не только более успешный альбом, но они еще и ускорили продажу билетов на эти концерты, как только объявили о своем участии. Вскоре в лагере Guns N’ Roses появилось ощущение, что хедлайнеры здесь они. Дафф даже взял недельный отпуск, чтобы сыграть свадьбу со своей невестой Мэнди Брикс в конце мая, и его заменил басист Cult Кид Кейос. Невозможно было представить, чтобы они так же вели себя, например, с Aerosmith – группой, которую они любили и уважали.

Аксель, в частности, ненавидел каждую минуту, проведенную на гастролях с Iron Maiden. Как бы подтверждая все свои предчувствия и сомнения о целесообразности этого турне, 13 мая, в первый вечер во дворце спорта «Coliseum» в Монктоне, он прервал концерт, когда поклонники Iron Maiden освистали их и стали кидаться в них мусором. Когда ему в руку попала пивная банка во время исполнения «Knockin’ on Heaven’s Door», он сказал залу, что ему не нравится теплое пиво, особенно «Alpine». Потом он ушел со сцены, крича: «Иди ты на хрен, Монктон!». В следующий вечер в «Metro Centre» в Галифаксе разъяренный Аксель заявил человеку из зала, что тот может отсосать ему, а потом пригласил выйти на сцену подраться. На концерте в Оттаве Аксель находился в таком плохом настроении, что перед песней «My Michelle» начал рассуждать в микрофон о том, что убил бы кого-нибудь.

Когда в начале июня Iron Maiden наконец доехали до Сиэтла, Аксель и ребята, похоже, наконец-то почувствовали себя дома. Они включили в свои короткие энергичные выступления песню «Sweet Child» и стали играть свободнее, не испытывая тревоги и напряжения, которые сопровождали их в Канаде. Но, чем больше они приближались к Лос-Анджелесу – к дому, – тем больше снова ухудшалось настроение Акселя. Я был на двух концертах в «Irvine Meadows» – амфитеатре на 17 тысяч человек под открытым небом в Лонг-Бич в Калифорнии, где Guns N’ Roses должны были открывать концерт Iron Maiden, и, когда я пришел, налицо было всеобщее беспокойство. Все дошло до того, что группы едва разговаривали друг с другом. Концерты в Ирвайне должны были ознаменовать триумфальное возвращение Guns N’ Roses домой. Вместо этого оба их выступления отменили из-за «проблем Акселя с голосом». Ходили слухи, что с его голосом все было в порядке. Акселя просто возмущало то, что они должны играть на разогреве у группы, которую он считал менее популярной, чем Guns N’ Roses, но Дуг всячески это отрицает.

«Он постоянно выкладывался на полную. Голосовые связки проходят семь различных фаз, от растяжения до сжатия, и этот парень просто перестарался». Аксель попал к отоларингологу Джозефу Х. Шугармэну – по совпадению, брату биографа группы Doors Дэнни Шугармэна. Он хотел сделать Акселю операцию, но Аксель сказал: «Пошел ты», и вместо этого обратился к доктору Хансу фон Ледену, отоларингологу, который преподавал в Калифорнийском и Южно-Калифорнийском университетах и лечил расстройства голоса у певцов, адвокатов, учителей, политиков, пасторов и других профессионалов. Ханс фон Леден был старым немецким врачом из Калифорнийского университета и президентом Ассоциации отоларингологов. И он вынес категорический вердикт [с немецким акцентом]: «Нет! Никогда никому не позволяйте оперировать вам голосовые связки. Их можно вылечить!» Акселю он подходил, хотя был без понятия, кто такой Аксель. Роуз принес ему платиновую пластинку, а Ханс фон Леден спросил: «Что это?» Он понятия не имел обо всем этом. Милый маленький парень, который весил, наверное, килограммов 45, если его намочить.