Аллен Карр - Мой легкий способ

Большинство из них – потомки ирландских иммигрантов, как католиков, так и протестантов. Сторонники и той, и другой религии организовывали ежегодные шествия, торжественно маршируя по улицам города. Эти манифестации обычно широко отмечались всеми местными жителями. У обычных граждан, принадлежащих к разным религиозным конфессиям, было гораздо меньше проблем в общении друг с другом, в отличие от представителей местных властей. Мать Эллен принадлежала к англиканской церкви, а отец – к римской католической. У них уже было шестеро детей, и отец оставался приверженцем католичества до тех пор, пока местный священник не спросил его, когда он намерен отказаться от женщины, с которой живет. Но вместо этого он предпочел отказаться от своей веры.

Вскоре после нашего переезда в Вэпинг мне нужно было сдать промежуточные экзамены по бухгалтерскому делу. Мне предстояло проучиться еще три года до выпускных экзаменов. Супружеская жизнь в сочетании с переменой мест помогала мне сконцентрироваться. В то время как мои друзья по вечерам кутили и развлекались, я сидел, уткнувшись в учебники и изучая ненавистные мне предметы. Нехватка денег заставляла меня грызть гранит науки, несмотря на все мое нежелание учиться; к тому же я знал, что вся эта ночная жизнь и постоянные гулянки оборачиваются депрессией и ни к чему хорошему не приводят.

Многие почему-то считают, что работа бухгалтера связана главным образом с числами, формулами и математическими расчетами. Но это далеко не так. В компании Пита Марвика все сложные расчеты, связанные с математикой, выполнялись на калькуляторах специальными сотрудниками. Самым главным было владеть всеми аспектами права: административным, уголовным, процессуальным, коммерческим, акционерным, исполнительным, межгосударственным, конкурсным, законодательством о ликвидации компаний, обычным торговым правом. Мне потребовалось несколько бессонных ночей, чтобы овладеть познаниями в математике, необходимыми для работы, но я не считал их особенно важными.

Меня с детства привлекало в математике то, что в ней действуют четко сформулированные принципы. Если ты усвоил, что шестью семь – сорок два, тебе не надо ломать голову над тем, что результат может каким-то образом поменяться. Шесть на семь всегда будет сорок два. На математику можно положиться – она не подведет, в ней нет двойных стандартов. И я был очень разочарован, когда узнал, что в юриспруденции такого нет.

Была такая шутка про человека, который искал себе однорукого бухгалтера. Когда же его спросили, почему ему нужен был обязательно однорукий бухгалтер, он ответил: «Каждый раз, когда я спрашиваю о чем-нибудь моего нынешнего бухгалтера, он отвечает: “С одной стороны, вы можете сделать то-то и то-то, но с другой стороны…” Вот я и хочу, – говорит он, – чтобы у него была только одна сторона…»

После долгих месяцев тщательного изучения учебников по праву я понял, откуда берутся такие шутки.

Я однажды прочитал в книге о судебном прецеденте, когда человек, который составил завещание на случай своей смерти от рака, вдруг умер от пневмонии. Вопрос состоял в том, может ли завещание быть признано недействительным в случае иной причины смерти. Для меня ответ был очевиден: от какой бы болезни ни умер человек – от рака или пневмонии, – в его завещании от этого ничего не изменилось бы. Точное определение болезни, которая вызвала его кончину, на самом деле не играло никакой роли. Но по закону это было не так. Оказалось, что решение по этому делу было передано в Верховный Суд, а оттуда – обратно в апелляционный. Весь судебный процесс чем-то напоминал строительство здания на плывучем песке строителем-непрофессионалом, который не знает, когда же он сможет опереться на твердый грунт.

Математическая составляющая бухгалтерского дела по-научному выверена, логична и точна. И это мне нравилось. Юридическая же сторона не поддавалась научному объяснению и часто казалась непонятной и нелогичной. И эти два аспекта с трудом уживались в моей голове.

Мудрость, которую мне так хотелось познать, на поверку оказывалась с изъянами, я был сильно разочарован, и учеба давалась мне с большим трудом. Учиться мне предстояло еще долго, и это только усиливало мои мучения. Законы, тонкости которых я изучал, постоянно менялись. Это в первую очередь относилось к системе налогообложения. Не было года, чтобы министр финансов не внес очередных изменений в действующие законы. Все, чего мне хотелось, так это получить диплом, разбираться в своей профессии и достойно зарабатывать себе на жизнь. Я не собирался тратить бо́льшую часть своей профессиональной жизни на то, чтобы достичь границ познания в предметах, которые я терпеть не мог. Если я все-таки продолжал учиться и мечтал получить диплом, то это было под влиянием моей матери. Я чувствовал на себе груз и никак не мог заставить себя его сбросить. Но в конце концов мне это удалось.