Майкл Джонсон - Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов

Недостаток славы оградил Надю от того напряжения, которое обычно испытывают знаменитости. Однако благодаря своим победам она все равно стала известной, и теперь от нее ожидали новых достижений. Надя, которая дважды за свою жизнь (в 1984 и в 2004 годах) получила Олимпийский орден [152] – высшую награду Международного олимпийского комитета, вдруг сама поняла, что должна добиться чего-то большего. Я спросил у нее, стало ли ей после этого труднее выступать на соревнованиях.

– Нет, – ответила она, – я лишь стала немного больше нервничать. Но после того, как начинала звучать музыка и я выходила на гимнастический помост, понемногу я начинала успокаиваться. Я была действительно очень хорошо готова в то время. И я это знала. Но в то же самое время я прекрасно понимала, что могу совершить ошибку, которая решит все. И я совершила ее пару раз.

Для таких спортсменов, как Надя, у Салли Ганнелл был свой ответ. В конце своей спортивной карьеры она ощущала на себе давление со стороны средств массовой информации намного больше, чем в самом ее начале.

– Я прошла такую стадию, когда хотела стать кем-то еще, потому что считала, что так надо, – говорит она. – Но затем я научилась просто быть собой. За все эти годы я смогла побороть в себе чувство неуверенности и пошла дальше. Знаете, что я вам скажу? Вы кому-то не нравитесь? Это их проблемы. Будьте самим собой и живите с этим.

Дейли Томпсону не нужно было извлекать этот урок.

– Как ты думаешь, какая черта твоего характера помогла тебе добиться больших успехов в спорте? – спросил я его.

– А у меня есть выбор? – переспросил он меня.

– Можешь не отвечать, – сказал я. – Это твоя уверенность в себе.

Я считаю, что именно абсолютная уверенность в себе помогла Дейли идти собственным путем, совершенно не обращая внимания на то, что о нем думают и говорят другие люди. Даже теперь, независимо от формальности обстановки, он может прийти на любое мероприятие в шортах, футболке или рубашке поло и в кроссовках – так, как он ходил всегда. Для него всегда самым солидным костюмом являлся костюм, в котором он бегал. Он всегда так одевался и оденется точно так же, даже если все вокруг будут в смокингах.

Дейли всегда был самим собой и без всяких размышлений говорил то, что он думает. Именно поэтому у него так часто возникали конфликты с представителями средств массовой информации.

– Я думаю, что для них это было большей проблемой, чем для меня, – говорит он. – Они вызывают вас в пресс-центр, словно на прием к королеве. А потом начинают вас терзать. Я никогда не нуждался ни во внимании к себе, ни в славе. Я просто хотел быть хорошим спортсменом. Таким образом, у меня никогда не было потребности в средствах массовой информации. Выходит, что у них тоже бывают проблемы – люди, которым они не нужны.

Мохаммед Али [153] , так же как и Дейли, доминировал над средствами массовой информации, поскольку тоже всегда говорил только то, что считал нужным, и абсолютно не думал о последствиях. У него было свое отношение к окружающему миру, и он не собирался отступать от него. Спустя несколько лет после того, как Али завершил свою спортивную карьеру, он стал настоящим героем для огромного количества людей во всем мире. Хотя Дейли уже давно завершил свою спортивную карьеру, создается впечатление, что общественность не снижает своего интереса к нему. Я думаю, что во время своей карьеры он все же упустил некоторые возможности, поскольку политкорректность всегда считалась необходимым условием для любого спортсмена-олимпийца. С другой стороны, я абсолютно уверен в том, что, даже если бы Дейли знал это тогда, он все равно бы оставался самим собой и не пошел бы ни на какие компромиссы. Даже ради финансовой выгоды.

Я сейчас говорю не о том, как общественность или средства массовой информации реагируют на спортсмена, который добился славы на самом высоком уровне. Я говорю о том, как сам спортсмен справляется с этим.

Внезапно свалившаяся слава может стать очень опасной вещью для любого спортсмена, особенно если эта слава – олимпийская. Я уже говорил о том, что до 1996 года я был более известен в Европе, чем в Соединенных Штатах. В Европе легкая атлетика всегда была очень популярна, а в США на первом месте всегда были командные виды спорта. Но после моего успеха на Олимпийских играх в Атланте от разных компаний ко мне стали поступать предложения стать их представителем и даже инвестором. Меня стали приглашать на телевидение. Я стал желанной персоной на всех мероприятиях и вечеринках, где собирались американские знаменитости. Но мне все это было неинтересно. Я думал лишь об одном: «Скоро начнется новый сезон. Даже если это просто безобидное времяпрепровождение, мне этого не надо. Я должен готовиться к соревнованиям».