Майкл Джонсон - Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов

– Многие люди любят осматривать различные достопримечательности. А я не такой. Вместо этого я лучше останусь в своем номере, посмотрю телевизор, поиграю в какие-нибудь видеоигры, послушаю свой «айпод» (iPod) [137] или займусь еще чем-нибудь. Вот такой я.

Однако оказалось, что есть места, которые поразили даже его воображение.

– Мне очень понравилось в Монако, – говорит он. – Однажды я спросил у принца Монако [138] , найдется ли у него для меня местечко. А он промолчал. Тогда я сказал ему, что люди, которые там живут, точно такие же, как и я, поэтому я не доставлю им абсолютно никаких хлопот.

Усейн пока еще только привыкает к обрушившимся на его голову славе и богатству наряду с бременем лидерства и постоянными подозрениями в связи с его мировыми рекордами.

Когда вы становитесь знаменитым, люди принимают вас и начинают всячески вам льстить. Однако многим из нас это было абсолютно не нужно. Мы лишь хотели показать в своем виде спорта свой самый лучший результат. И вдруг после того, как вы его показали, вы стали общественной собственностью.

Именно это произошло со мной в 1996 году. Закончился невероятно удачный сезон, и в моей жизни очень многое изменилось. Тот сезон я начал в ранге действующего чемпиона мира в спринтерском беге, а также в качестве одного из лучших легкоатлетов в мире. К тому времени я уже был достаточно известен в своих кругах, финансовые дела тоже шли неплохо, поскольку я подписал рекламные контракты с компаниями «Найк» (Nike) и «Рэй Бэн» (Ray-Ban) [139] . Но я не был знаменит на весь мир. Легкая атлетика – это лишь один небольшой вид в целом мире спорта, который включает в себя множество командных видов спорта, а также такие виды, как теннис и гольф, которые извлекают огромную выгоду. Они привлекают к себе намного больше поклонников, чем легкая атлетика, благодаря спонсорам, рекламе, телевидению и, конечно, зрелищности. Как это ни странно, но в Великобритании и во всей Европе, где я часто принимал участие в соревнованиях, меня знали намного больше, чем в США. Для меня это не было проблемой, наоборот, мне это даже нравилось. Я был счастлив и наслаждался своей жизнью, в которую никто не вмешивался.

В конце 1996 года я был уже двукратным олимпийским чемпионом, обладателем мирового рекорда и несомненным королем легкой атлетики. Среди всех американских легкоатлетов я имел самое большое количество подтвержденных контрактов. Выходила моя книга, фирма «Свотч» (Swatch) [140] производила мои персональные часы, и мне за появление на каком-нибудь мероприятии платили денег больше, чем за выступление на соревнованиях. Я стал действительно богатым человеком. Я встречался с супермоделью Тайрой Бэнкс [141] . Теперь я стал известным не только в Европе, но и в США. В любом месте, где бы я ни появлялся, люди просили у меня автограф либо просто хотели поговорить со мной.

Постепенно я начал привыкать к новой жизни. Но не во всех вопросах. Я не мог привыкнуть к тому, что был не в состоянии контролировать ситуацию. Я не мог привыкнуть к тому, что должен иметь дело с таким количеством поклонников и потраченного времени. И, наконец, я не мог привыкнуть к тому, что в любой момент, что бы я ни делал, меня могли оторвать от моих дел. С другой стороны, я понял, что у моей популярности есть и свои плюсы. Я стал намного больше времени проводить дома. Я стал меньше доверять незнакомым людям. Я стал больше интересоваться тем, что меня окружает. Я и сейчас продолжаю это делать. С того момента, как я добился своей цели на Олимпийских играх 1996 года в Атланте, и до сегодняшнего дня я был абсолютно уверен в том, что до конца своей жизни всегда буду знать, что мне нельзя делать, что мне нужно делать и как мне нужно это делать. А тогда мне пришлось приспосабливаться к жизни знаменитости.

Столкнувшись с этим, вы должны знать, как справляться с жизнью, находясь в центре внимания. В этой жизни стерты все границы, точно так же, когда абсолютно незнакомый человек считает, что он имеет право погладить живот беременной женщины. Для людей абсолютно ничего не имеет никакого значения, к вам могут пристать, например, в то время, когда вы мирно ужинаете в ресторане со своей семьей. Я считаю, что, если вы в такой ситуации не отказываете дать кому-то автограф, вы совершаете ошибку. Однажды я получил по электронной почте письмо от какого-то человека, в котором говорилось, что благодаря ему я стал олимпийским чемпионом, поскольку он внес за это деньги в Олимпийский комитет. А мне (как писал он) после этого хватило наглости отказать ему в автографе в ресторане!