Джейми Кэт Каллан - О-ля-ля! Французские секреты великолепной внешности

Мы встретились с Мишлен в кафе. На ней был серый жакет с рукавом три четверти, брюки того же тона и ослепительно белая блузка, выгодно оттенявшая ее загар и темные волосы.

Мишлен сказала, что помогает людям раскрыть свою харизму, открывая им savoir faire [10] – секреты искусства одеваться, двигаться, говорить, словом, все, что позволяет быть привлекательными, светскими и обаятельными. Но меня больше всего интересовало, как стать привлекательной. Мне было интересно, как Мишлен учит харизматичности и не в этом ли кроется секрет ooh la la.

Мы устроились за столиком, расположенным прямо на улице под навесом. Была среда, одиннадцать часов. Народу в кафе было немного. Асфальт на улице блестел от утреннего дождя, который только что кончился. Прохожие с сумками спешили по своим делам. Мы расположились так, что крохотный столик оказался между нами. Улица была видна как на ладони. Мы с Мишлен заказали эспрессо. Я еще и понять ничего не успела, как наша тренировка началась. Мы стали наблюдать за людьми.

Несколько минут Мишлен молчала, и я решила спросить, какими духами она пользуется.

– «Белый лен» от Эсте Лаудер, – ответила она.

– Американские духи? – поразилась я.

Мишлен пожала плечами и ответила:

– Почему бы и нет?

И действительно, почему бы и нет?

Мы снова стали смотреть на улицу. Мимо нас проходили мужчины и женщины – в основном в одном направлении. Они определенно шли куда-то. Возможно, рядом находится офисный центр? Я заметила в этих людях некую утонченность. Они явно выглядели более элегантно, чем американцы. Я попыталась понять почему. Да, конечно, шарфы играют большую роль. Это не просто цветовой акцент, сочетающийся с ремнем, туфлями или портфелем. Это заключительный штрих. Шарф для женщины – все равно что галстук для мужчины.

Мишлен сказала, что шарф защищает, произнеся это слово по слогам: «за‑щи‑щает», повторила еще раз и указала рукой на горло. Я поняла, что шарф – это не только защита от холода, но еще и своего рода щит, оберегающий женщину от неизвестных злодеев, придворных интриг и всяческого недоброжелательства.

Шарфы играют большую роль. Это не просто цветовой акцент, сочетающийся с ремнем, туфлями или портфелем. Это заключительный штрих. Шарф для женщины – все равно что галстук для мужчины.

Да, в тот день мое воображение разыгралось. Со мной такое всегда случается в парижских кафе. А тут еще рядом была Мишлен! Она посоветовала мне обратить внимание на обувь одной женщины.

– Видишь, туфли не новые, но очень красивые! Она ухаживает за ними!

А теперь мы оцениваем походку другой женщины.

– У нее прекрасная осанка – осанка все меняет, верно?

Я киваю, обдумываю сказанное и быстро расправляю плечи и поднимаю голову.

– Очень важно быть привлекательной, в первую очередь, для себя, – говорит Мишлен. – Нам нужно стремиться к этой цели в повседневной жизни. И речь идет не только о внешности. Это еще и самооценка, и уверенность, и уважение к себе.

Неожиданно мы обе обращаем внимание еще на одну женщину. На ней фиолетовые леггинсы и потрясающее фиолетово-черное платье с геометрическим орнаментом. А волосы выкрашены рыжей хной.

– Ooh la la! – говорю я, поворачиваясь к Мишлен.

Мишлен достает сигарету из маленького портсигара из синей эмали.

– Нет! – отвечает она.

– Она не француженка? – изумляюсь я.

Мишлен зажигает сигарету, поэтому отвечает не сразу. Она думает.

– Я бросаю курить, – говорит она, ладонью развеивая сигаретный дым. – Я уже дошла до трех сигарет в день. На это нужно время.

Она поворачивается к женщине в фиолетовом.

– Может быть, она и француженка, я не знаю. Вполне возможно, что она француженка. Не в этом смысл. В конце концов, француженки тоже носят ужасные платья.

Я недоверчиво смотрю на нее. Неужели она действительно так считает? Если да, то весь мой мир рушится. Я не знаю, что мне делать. Если я не смогу видеть во француженках гуру моды, то что же мне делать?

Мишлен тушит сигарету.

– Женщина должна жить в согласии, – говорит она.

– В согласии с чем? – не понимаю я.

– С самой собой! Со своим представлением о себе. Если она француженка, то и должна быть француженкой. Если ты – американка, будь американкой, но

всегда оставайся самой собой. Пусть твою историю рассказывает стиль.

Мишлен объясняет мне, что француженки совершенно четко осознают, что не могут управлять своим будущим. Все меняется, и единственное, что в наших силах, – позаботиться о настоящем.