Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Письма о Йоге – VI

То, что этот темный период так затянулся, тоже не может служить достаточным основанием для утраты веры в свои силы или в свою духовную судьбу. Я думаю, что через эту смену темных и светлых периодов проходят практически все йоги, и мало кому удается избежать этого. Если задаться вопросом о причинах данного феномена, крайне неприятного для нашей нетерпеливой человеческой природы, то, как я полагаю, главными являются две причины. Во-первых, человеческое сознание либо не может выдержать постоянное нисхождение Света, Силы или Ананды, либо не может сразу воспринять и усвоить их; оно нуждается в периодах ассимиляции; но эта ассимиляция происходит скрыто, за покровом внешнего сознания; переживания или реализации высших состояний, которые низошли, уходят за этот покров, оставляя внешнее или поверхностное сознание лежать «под паром», чтобы дать ему возможность подготовиться к новому нисхождению. На более поздних стадиях йоги эти темные или безжизненные периоды становятся более краткими, менее утомительными и к тому же облегчаются восприятием более великого сознания, которое хотя и не действует, чтобы добиться немедленного прогресса, но сохраняется и поддерживает внешнюю природу садхака. Во-вторых, в человеческой природе имеется определенное сопротивление, всегда есть нечто, что не восприняло прежнего нисхождения, не готово и, возможно, не хочет меняться, часто это не какая-то определенная часть природы, а устойчивая формация ума или витала или временная инертность физического сознания, и это, тайно или явно, создает препятствия. Если человек способен обнаружить в себе причину сопротивления, признать ее наличие, понять, как она действует, и обратиться к Силе с просьбой удалить ее, то тогда периоды тьмы могут значительно сократиться, а их острота уменьшиться. Но в любом случае Божественная Сила постоянно осуществляет свою работу за покровом внешнего сознания, и в один прекрасный день, может быть, тогда, когда человек меньше всего ожидает этого, препятствие вдруг рушится, тучи рассеиваются и солнечный свет вновь начинает сиять в полную силу. В эти тяжелые периоды лучше всего не волноваться, не расстраиваться, а спокойно настаивать на своем и держать себя полностью открытым Свету, с верой ожидая его прихода; я заметил, что такая позиция значительно сокращает их продолжительность. Впоследствии, когда препятствие преодолено, человек обнаруживает, что был сделан огромный шаг вперед и что способность сознания к восприятию и сохранению воспринятого значительно возросла. Это своего рода вознаграждение за все те испытания и проверки, которые случаются в духовной жизни.

Йог добивается своеобразного разделения в своем существе, в результате которого внутренний Пуруша, спокойный и сосредоточенный, взирает на беспокойства внешнего человека, как взрослый на тревоги и волнения неразумного ребенка; прочно заняв позицию внутреннего свидетеля, Пуруша может начать контролировать также и внешнего человека; но полный контроль над внешним человеком требует длительной и напряженной тапасьи.

Но даже от йога, ставшего сиддхой, не всегда можно ожидать высочайшего совершенства: среди йогов есть много таких, кто вообще не заботится о совершенствовании своей внешней природы, что, впрочем, не может служить доказательством отсутствия у них реализаций и духовных переживаний. Если вы будете судить только по внешним признакам, то вам придется вычеркнуть из списка великих духовных личностей большую часть йогов прошлого, а также древних риши.

Я признаю, что идеал моей йоги отличается от всех остальных, и я не могу навязывать его другим духовным личностям и требовать, чтобы их методы и достижения полностью соответствовали ему. Мой идеал заключается в трансформации внешней природы, чтобы она достигла максимально возможного совершенства. Но ошибкой было бы считать, что те, кто не достиг такого совершенства или не заботится о его достижении, не имеют в себе ничего духовного. Безупречное поведение – не воспитанность, которая является чем-то поверхностным, хотя и имеет свою ценность, а красота поступков, основанная на духовной реализации единства и согласия, проявленной в жизни, конечно же, является элементом совершенной гармонии.

Разве вежливость и хорошие манеры когда-нибудь считались критерием или элементом духовной реализации или истинного йогического совершенства? С таким же успехом можно считать показателем духовности умение хорошо танцевать или красиво одеваться. Как существуют добрые и хорошие, но невоспитанные и невежливые люди, так же существуют и высоко духовные люди (я имею в виду тех, кто испытал глубокие духовные переживания), которые не контролируют физическую жизнь или свое внешнее поведение (как и многие интеллектуалы, кстати сказать) и совершенно не заботятся о своих манерах. Думаю, что и меня можно обвинить в грубом или высокомерном поведении, так как я отказываюсь встречаться с людьми, не отвечаю на письма и допускаю множество других проступков. Я слышал, как один известный отшельник бросался камнями во всех, кто приближался к месту его уединения, поскольку он не хотел иметь учеников и не мог никакими другими средствами остановить наплыв кандидатов. Но я, по крайней мере, не берусь утверждать, что подобные люди не ведут духовной жизни или не испытывают духовных переживаний. Конечно, я предпочитаю, чтобы садхаки в отношениях друг с другом проявляли элементарную вежливость и тактичность, но это продиктовано скорее правилами общения, которые необходимо соблюдать для сохранения гармонии и порядка в коллективной жизни, а не потому, что хорошие манеры являются показателем йогических сиддхи или непременным признаком внутренних переживаний.