Эдуард Рогов - Дротик, пущенный в небо

Глава 4

Пробуждение, никак нельзя было назвать приятным. Вначале, пришла дикая боль, пронизывающая каждый нейрон его мозга и клеточку тела. Затем появились смутные воспоминания о том, что однажды, он уже испытывал подобные ощущения. А несколькими мгновениями позже, подобно лавине воды, хлынувшей из рухнувшей плотины, вернулась память о прошлой жизни.

Он – Зей Анатос Милин, двадцатитрехлетний выпускник прославленной Академии Дальней Разведки, только что узнал о том, что успешно прошел сверхжесткий отбор и должен начать подготовку к выполнению ответственнейшего задания. Ему предстоит первым испытать на предельной дальности, разведрейдер принципиально новой конструкции.

…Последние минуты перед стартом, напутствие опытных ветеранов, восхищенные и немного завистливые взгляды однокашников, интервью, которое берет у него сказочно прекрасная Устиния Лагр – самая известная ведущая Всемирной Информационной Службы…

Картинка меняется, и вот он уже зажат в глубоком ложементе рейдера. Голова раскалывается от боли, а рассудок лихорадочно ищет пути к спасению. Из-за роковой случайности, которую не мог предвидеть никто, корабль выбросило из субпространства абсолютно в другом секторе.

Мощный взрыв сверхновой, создал помехи во всех мыслимых и немыслимых диапазонах, проникнув даже за «изнанку» трехмерного космоса. Вышла из строя аппаратура дальней связи, но главное – утрачены навигационные ориентиры. Единственная удача в этом внезапно разразившемся кошмаре – оказавшаяся совсем рядом желтая звезда с небольшой планетной системой. Он направляет рейдер туда, в надежде переждать невиданный «звездный шторм»…

…Долгие дни ожидания, незаметно перешедшие в недели и месяцы. Посадка прошла на редкость удачно, особенно если учитывать тот факт, что корабли данного класса не предназначены для подобных экслибрисов, обычно ограничиваясь выходом на орбиту и посылкой на исследуемый объект разведкапсул. Более того – выбранная им планета, оказалась почти точной копией родной Орелии. Сила тяжести, состав атмосферы, даже отдельные образцы флоры и фауны, а главное – пусть и примитивная, но разумная жизнь!

И если найти более-менее подходящую для колонизации планету уже давно не считалось в Дальней Разведке таким уж большим подвигом, то племя местных аборигенов, безусловно, являлось революционным открытием.

Красивая и донельзя испуганная дикарка, встреченная Милином в одну из своих разведывательных вылазок, заставила его почти позабыть о тяжести своего положения. Уже к исходу первого дня общения, бортовой кибермозг проанализировал и расшифровал язык ее племени, а главное – подверг всестороннему исследованию мозг «гостьи».

Ознакомившись с выводами, пилот окончательно убедился в том, о чем подозревал с первого взгляда. Не только на физическом, но и на генетическом уровне, Альгань ничуть не отличалась от расы Зея и таким образом, блестяще подтверждала столь популярную в свое время теорию о «звездных братьях»…

– Ты проснулся? – спокойный и уверенный голос, пришедший из глубины мозга, все-таки застал пилота врасплох. Но мгновением позже он успокоился – память уже вернулась к нему полностью, и он смог восстановить всю цепочку событий.

– Да, Хранитель! Нас нашли? Мы уже на Орелии?

Пауза получилась достаточно долгой, но голос собеседника, остался по-прежнему бодрым.

– Нет, Зей, к сожалению – нет. Но у меня есть и хорошие новости – я бы даже сказал, очень хорошие. Однако прежде чем сообщить их тебе, позволь задать несколько вопросов. Поверь мне – это важно. Очень важно…

Привычным усилием воли подавив вспыхнувшее раздражение – все-таки, не зря его столь долго и тщательно готовили к «прямому» контакту с искусственным интеллектом, Милин коротко ответил:

– Что-ж, я готов.

– Ты помнишь, в чем заключался наш план?

– Разумеется. В результате внештатного выхода из прыжка и воздействия излучения сверхновой, на рейдере вышла из строя передающая часть аппаратуры связи, а также оказались потеряны навигационные привязки. Кое-как плюхнувшись на эту, столь кстати подвернувшуюся планетку, мы оказались в довольно интересном положении…

Несмотря на то, что прошло уже несколько минут после пробуждения, пилот так и не мог определить, что с ним произошло. Вроде бы, он ощущал собственное тело – боль ушла, но память о ней осталась, однако до сих пор не мог пошевелить даже мизинцем, или приподнять веки. Темнота, в которой он находился, могла означать что угодно…