Игорь Лукашенок - Праздник в Римини

– Ты такой хороший… Ты мой, правда?

– Правда. Только твой. Хочу тебя…

– Я сейчас такая слабая…

– Ничего, я сделаю всё осторожно… я очень-очень тебя хочу…

– Да…Хорошо…Возьми меня…Марат, я твоя…

Я взял расслабленную Анастасию на руки и отнёс на кровать. Она почти не двигалась, просто лежала и наблюдала за тем, как я снимаю с неё шорты, майку, трусики… Она всегда оставляла островок волосков на лобке, и я любил теребить этот островок зубами, как молодой пёс свою любимую игрушку из зоомагазина. Она не мылась уже два дня и её природный запах возбуждал меня ещё больше… Это покорное, на всё готовое женское тело сводило меня с ума… Я ощущал себя древним охотником, который долго преследовал зверя, ранил его, а потом настиг и добил, ощутив себя на мгновение хозяином всего мира.

Да, все взаимоотношения между земными тварями строятся по этому принципу… Кто-то охотник, кто-то жертва, кто-то преследует, кто-то защищается, кто-то пугает, кто-то испытывает страх… И никакие взятые из головы законы, никакие движения за права человека, никакие призывы к терпимости не смогут искоренить в нас инстинкта охотников и охотниц, виктимов и виктимологичек… Природа ни на секунду в нас не умолкает, хоть мы и делаем вид, что взяли её под контроль, заперли на сто замков… И как безудержный Дионис, попирающий умственные законы и сметающий моральные устои, инстинкт слияния со всем живым заставляет наше нутро клокотать от вожделения и страха, совершать безумные поступки и ускользать из техногенных объятий цивилизации.

Я целовал, лизал и массировал тело Анастасии со всей отдачей, как будто пытался разбудить в нём на время застывшую жизнь. Сначала она просто лежала, закрыв глаза и позволяя мне делать с ней всё, что хочется, но постепенно кровь забегала по её жилам быстрее, сознание проснулось и стало вызывать в теле чувство наслаждения… Я видел эту перемену и возбуждался ещё сильнее…. вбирал глубоко в рот её большие соски и страстно играл с ними языком, тёрся налитым кровью членом о влажнеющую промежность и мял сочные ягодицы, словно это были куски сырой глины, приготовленные к ваянию.

Анастасия начала постанывать от прибывающего в её теле наслаждения… Тогда я понял, что момент настал, и вошёл в неё всем своим желанием, всей похотью, накопившейся к ней за последние дни. Мой член сразу же ощутил жар её месячной крови и свободно заскользил по этой горячей реке то вверх по течению, то вниз. Теперь я уже не целовал мою Настеньку в губы, не облизывал игриво её соски, а страстно кусал её плоть в разных местах, полагаясь только на звериную интуицию, диктовавшую мне что делать.

Настя крутилась подо мной от боли и удовольствия, то хватая меня за ягодицы и приживая к себе со всей силой, то упираясь в мою грудь и отталкивая…Эта любовная игра заставила нас изрядно вспотеть и войти в состояние отчуждения от всего происходящего вокруг. Внезапно наступившая разрядка чуть не откинула меня от любимой, точно внутри разорвалась граната, начинённая счастьем. Через несколько секунд Анастасия тоже кончила и безвольно откинула голову набок. Моё семя тихо плавало в её заполненной кровью матке. Наступал вечер. Римини притих в ожидании праздника….

На другой день город утонул в розовом цвете. Розовыми были дома, фонари, люди, деревья…Официантка, подавшая нам с Анастасией завтрак, украсила себе волосы и руки розовыми лентами. На десерт она принесла нам розовый сорбет, сказав, что сегодня в ее городе праздник и что она поздравляет нас с ним. Ни я, ни Анастасия понятие не имели о чём говорила нам эта приветливая сеньора, но атмосфера жизнелюбивого веселья вскоре передалась и нам. Позже мы выяснили, что праздник называется «la Notte rosa», а придумал его мэр Андреа Ньяси, решивший таким образом завлечь в Римини побольше туристов. Позже праздник окрестили летним Новым Годом и стали отмечать по всем популярным у туристов местам Эмилии-Романьи.

Тогда мы ничего не знали о розовых днях в Римини и были приятно удивлены оригинальностью этого празднества. Будь жив и здоров мастер Феллини, он обязательно включил бы «розовые процессии», заполнившие улицы города его детства, в какой-нибудь фильм. Анастасия стала чуть веселее, когда мы ходили по улицам в толпе улыбающихся людей разных национальностей. Она всё ещё боялась отойти от меня, а её движения были робкими и скованными, но я уже замечал в глазах любимой первые отблески пробуждающегося интереса к жизни. Воистину, Италия – не та страна, где людей одолевает депрессия. Вся она, несмотря на стираемое капитализмом своеобразие мира, ещё сочиться жизнью и благоухает ароматом свободы.