Алексей Наумов - Горячка

Жопа замерла, потом мелко затряслась от хохота и повалилась на бок. Берлинская стена рухнула, и из-под её обломков выглянуло ухмыляющееся лицо Алексея.

– Доброе утро! – выдохнул он, но в его взгляде ясно читалось «Спасибо!»

– Мир вам, мои малыши, – благословил их я и продолжил своё триумфальное шествие на кухню.

На кухне был полный разгром. Я поднял с пола свои когда-то белые брюки и надел их. То был крайне необходимый шаг к восстановлению в этом хаосе некоего подобия цивилизации. Вытащив из холодильника четыре холодные бутылки пива, я открыл их, разнёс страждущим, и снова упал в кресло. День обещался выдаться трудным.

Через полчаса все расчухались, приоделись и собрались на кухне. К тому времени я принял душ, доел остатки вчерашней колбасы и шпрот, выпил ещё одно пиво и был готов к любым подвигам. Последним на кухню вышел Алексей. С большим достоинством он явил нам свой большой пивной живот, уныло болтающийся членчик и белесые ноги в серых носках.

– Сатир из Вифлеема! – приветствовал его я.

Дамы страшно возмутились его виду, и под их гневные крики и мой хохот Алексей вынужден был удалиться, и вернуться вновь уже облаченным в мятую простыню.

– Я не понимаю, – удивленно говорил он, игриво похлопывая себя пухлыми ладонями по припухшим щекам. – Чем, собственно, обязан?.. И весь этот восторг?! Право, я удивлён, удивлён…

Разлив остатки пива по кружкам, мы дружно чокнулись и выпили. Солнце, прорвав на минуту тлен смога, ворвалось на кухню и хлёстко засверкало в нашей посуде. Грусть и отчаянье охватила меня, моё сердце сжалось, и чтобы не пасть духом, я поднялся.

– Так! – постучал я вилкой по стеклу и полез на табурет. – На повестке дня несколько душетрепещущих вопросов, и первый из них, который более всего мучит массы, это полное иссик… иссек… иссякновение! запасов алкоголя в сей скорбной обители.

– И сигарет!.. – бурно поддержали меня из зала. – Сигареты тоже кончились!

– Засим, – продолжил я, – предлагаю путём быстрого прямого открытого голосования выбрать гонца и заслать его в ближайший продовольственный магазин, дабы восполнить эти пробелы! (Аплодисменты!) Остальные вопросы на данный момент считаю второстепенными и недееспособными! Спасибо.

Я раскланялся и слез. Все не сговариваясь, посмотрели на Алексея.

– Мне, что ли, идти, – изумился он.

– Да! Да! Да!

– Ну ладно… Мне не трудно.

Он допил своё пиво и сделал вид, что хочет сбросить простыню.

– Не смей! – заверещали женщины.

– Так и быть, – величественно отозвался он и ушёл одеваться.

Когда он снова пришёл одетым в джинсы и рубашку, меня осенило:

– Стоп! – воскликнул я. – Я иду с тобой, а то ты пропадёшь на век (я тебя знаю!) и мы тут все умрём от жажды. Мы мигом! – обратился я к дамам.

Я вскочил со стула и нацепил какую-то футболку.

Кстати, девушки, – сказал я. – Денег то после вчерашнего, тю-тю, маловато в смысле…

– Да ладно уж, на, берите…

Вера (та, что была со мной) протянула мне пятьсот рублей, а Надежда (Лёшина) дала сто.

– Вот видишь, Алексей, – не преминул заметить я, когда мы ехали в лифте, – кто как работает, тот так и пьёт! Получается, я в пять раз больше на своей наработал, чем ты…

– Ерунда, – отмахнулся Лёшка. – Моя ещё ночью мне свои коронки золотые подарила… В знак глубокой признательности и любви! Целую горсть…

– Они что, к члену прилипли или просто от старости на простыню выпали, а ты их потом подобрал?

– Почему сразу от старости, – не конфузился Алексей. – Любишь ты Жигунов позлословить! Обычная алкогольная цинга…

– Ну ты гигант, – хохотал я. – Не пробить!

– Эх, знал бы ты, как я через это страдаю! – очень серьёзно ответил Лёха.

– Лёш, если честно – даже представить страшно…

– То-то и оно…

Глава 2

Накануне мы гуляли в «Ванильном небе», что находится во дворах на Никольской улице. Рабочий день отгорел. На Москву медленно опускались горячие и беспокойные сумерки. Пятница бесстыдно манила нас к себе, и мы не противились её порочным желаниям. Уставшие и измочаленные, перехватывая по стаканчику на скорую руку то там, то сям, мы плавно спускались по Тверской, и вот уже огни Кремля и Манежа открылись нашему взору. Ускорив шаг, мы быстро прошли мимо гостиницы «Москва», пересекли полную молодёжи и туристов Площадь Революции, вышли к Китайгородской стене и вскоре оказались у входа в кафе, находящееся на втором этаже. Внутри было неожиданно тихо и довольно прохладно. Сев в углу, мы заказали пиво и возбуждённо стали делиться планами на выходные.