Влад Рокер - Рукопись, написанная на коленях

Я всегда боялся стареть, боялся попасть в эту трясину, и уже больше из неё никогда не выбраться.

Благодаря этой фобии я за свою жизнь много чего успел, много чему научился и много что испытал…

Я протянул ей руку.

– До свидания, малышка! – Несколько фамильярно сказал я. – Я позвоню, хотя предпочитаю личную встречу. На днях я уезжаю в Питер по делам, вот оттуда и позвоню – поздравлю с Новым годом.

Видя в её глазах немой вопрос и предвосхищая его, ответил.

– Я тебе уже говорил, что иногда «для души» пишу музыку. Хочу кое-что продать на радио или в ночные клубы ди-джеям. Зимой свободного времени больше, нужно пользоваться… И вот ещё что… Ты мне нравишься! – вдруг ни с того, ни с сего выпалил я.

Ответ последовал почти сразу.

– Вы мне тоже, – карие глаза смотрели прямо в мои, и шальная волна радости и восторга дрожью прокатилась по всему моему телу. Я никогда не думал, что эти три простых слова могут так потрясти и взволновать. Было ощущение, что какое-то обновление мгновенно очистило все уголки моей души.

Её нежные тёплые пальчики легли на мою протянутую ладонь и слегка затрепетали. Я быстро нагнулся и коснулся губами её руки.

– Я заеду ещё – попрощаться.

Она чуть улыбнулась вмиг ставшими сухими от волнения губами и кивнула.

-–

Последние два дня перед отъездом Лера не выходила у меня из головы. Казалось бы, ну ничего особенного в ней, по большому счёту, не было. Ну красивые, с редким оттенком карие глаза, ну приятный, почти детский голос, ну явно не глупа для своего возраста – и что же! Это плюсы, а минусы. Очень для меня молода, соответственно, завышенные жизненные ожидания и сдвинутые не в ту сторону ориентиры. Хотя с возрастом всё должно встать на свои места.

Наконец, небольшая склонность к полноте, в общем, понятная в связи с малоподвижным образом жизни из-за болезни.

Тогда почему мысли о ней не давали мне покоя?! Почему я просыпался среди ночи и не мог потом подолгу заснуть, глядя в потолок, думая и мечтая о ней.

Давно известно, что влюблённый человек всегда наделяет объект своей любви самыми высокими и прекрасными чертами и добродетелями. Влюблённым свойственно преувеличивать всё хорошее и преуменьшать всё плохое. И, наверное, это правильно, потому что, любя, человек сам становится лучше, хотя бы, потому что старается всё плохое спрятать поглубже.

И всё же главный минус – это разница в возрасте. Разность в мышлении, интеллекте, взглядов на жизнь, в темпераменте – всё это вызывало тяжёлые раздумья и глухое раздражение, так как разумного решения не находилось.

Проще всего было отступить от начатого и забыть, как это уже неоднократно бывало в моей жизни. Взять хотя бы недавние отношения с Юленькой…

Но всё же там всё было по-другому. Мне была нужна очередная подружка для приятного необременительного времяпрепровождения. Ей – сильный, умный, брутальный мужчина старше её на время учёбы для приобретения бесценного жизненного опыта.

Каждый из нас получил то, что хотел, и мы расстались, ни о чём не жалея.

С малышкой Лерой – всё было иначе. Она была намного младше, а значит более беззащитной передо мной. Перед той тёмной силой, которая дремлет в каждом из нас, нередко уродует и калечит души тех, кто доверяет нам себя. Она ещё только рассталась с розовым миром детских иллюзий. Она ещё считает, что этот мир создан для неё и под неё…

И вдруг я почувствовал, что не смогу, не посмею поступить с ней подло или мерзко. Не смогу хоть в чём-то обидеть её и причинить ей горе.

Я не хотел разуверить её в том, что мир в действительности не такой, каким она его себе выдумала в детстве. Что он действительно полон солнечного света – тёплого и ласкового, людей, которые любят тебя, и хотят тебе только счастья и добра.

Что появится однажды добрый волшебник (для принца на белом коне я всё же староват) и подарит весь этот мир ей. И всё для неё будет: и Любовь, и Счастье, и Доброта!

Я понял, что уже никогда не буду таким, каким был до встречи с Валерией! С этой удивительной, прелестной и непохожей ни на кого на свете девушкой.

В моём возбуждённом этим внезапным открытием мозгу вдруг сами собой слова сложились в четверостишья:

Я цедил свою боль

Из души, как из кружки.

Проступала, как соль,

Пошлость нашей пирушки.

Сколько лет, сколько зим

Я живу с этой болью.

Не любовью томим

И напуган любовью!

Я почувствовал, как во мне всё дрожит, точно от ужасного возбуждения. Решение пришло, всё прояснилось, и я почувствовал уверенность и душевное спокойствие. Я знал, что нужно делать…